Странные метаморфозы происходят в «единой Европе». Здесь ищут новую идентичность, чтобы дружнее тянула общая «упряжка» и было больше согласованности в решении как экономических, так и политических вопросов. Но под этой одежкой тихонечко начинают опять пробиваться корни национал-социализма, уже однажды показавшего Европе и всему миру свои хищные зубы и открывшего еще не известные дотоле миру методы промышленного уничтожения людей. А самые большие «слабости» к проделкам бывших и новых наци у «молодых» членов ЕС — Латвии и Эстонии. В своем интервью президент Латвии Вайра Вике-Фрайберг «напомнила», что в СССР коммунистическая идеология стирала культурную и национальную самобытность народов прибалтийских республик.
А на вопрос о том, не будет ли происходить то же самое со странами ЕС по причине все большего внедрения единых стандартов, Вике-Фрайберг ответила весьма образно: «Вот смотрите — мы ехали с семьей через Францию, — объясняла она, — и там в каждой провинции были разные коровы — белые, черные, пятнистые. Но стандарт для них — содержания, качества молока и всего остального — общий. Так и Евросоюз». Правда, один из французских журналистов прореагировал на это тоже весьма своеобразно: «Зачем же масть нам, коровкам, в том числе, и госпоже президенту — тоже подберем одну, чтобы сразу видно было, что мы европейская порода и чтобы отличаться от американских чернобурок. Но интересно, в какой цвет госпожа Вике-Брайберг перекрасит свой «культуркампф»? От коричневого они, надо полагать, никак не откажутся».
Не откажутся. Потому что Латвия и Эстония являются, к счастью, единственными среди стран мира, где разрешены шествия и митинги бывших эсесовцев, ряженых в фашистскую форму, где ставятся им памятники и вручаются государственные награды. Страшно даже осознавать, что фашизм здесь не является преступлением, а стал частью национальной истории, на которой ведется патриотическое воспитание молодежи. Именно для этих целей, например, служит сейчас созданный в Латвии в 2000 году документальный фильм «Солдаты «Мертвой головы», разосланный по школам и прославляющий действия солдат и офицеров латвийских эсэсовских подразделений во время войны.
Немцев сегодня прибалтийцы уже не считают в чем-то виноватыми, им все прощено. По большому счету это и правильно — прошло шестьдесят лет, почти целая эпоха. А вот Россию — нет, по сей день на ней жупел оккупанта и должника. Может быть, еще и потому, что прибалтийцы очень похожи на немцев внешне. Оно и понятно, похожи: не зря же почти семь веков немецкие бароны пользовались правом «первой ночи». Правда, соучастие своих «патриотов» в зверствах фашистов в Прибалтике объясняют, конечно, не смешением кровей — Советскому Союзу мстили за оккупацию и сталинский террор. Хотя и вопрос об «оккупации», с точки зрения международного права, очень сомнительный. Когда в 1940 году страны Прибалтики были присоединены к СССР, ни одно из государств не заявило протеста. Потому что сделано это было в соответствии с правовыми нормами этих стран. Документальная кинохроника показывает, как встречали прибалтийцы красноармейские подразделения — цветы, хлеб-соль, улыбки и объятия. Конечно, аргумент сегодняшних прибалтийских политиков — «фальсификация», сделано по «заготовленному сценарию». Но правдивость радушных встреч подтверждают еще и ныне живущие в Прибалтике коренные жители. Недовольные тоже были — со стороны буржуазии, однако она не осмеливалась демонстрировать свое недовольство. А вот простой люд, рабочие и крестьяне, зараженные ленинскими идеями «народной власти» еще с революционных лет, верили, что советская власть принесет справедливость. А разве не эта вера цементировала революционную стойкость латышских стрелков, безраздумно выполнявших жестокие приказы революционных вождей?
Новая власть справедливости не принесла. Но она и не принесла сколько- нибудь отличительной от творимой на всех других своих территориях несправедливости. Здесь началась классовая чистка, заметьте — классовая, а не национальная. Латвийский писатель-историк Маргера Вестерманис в своей книге пишет, что в Сибирь было выслано из Латвии 22 тысячи человек, в том числе 6 тыс. русских и 5 тыс. евреев. Но если вспомнить величину жертв сталинских злодеяний, имевших место в России, то она значительно превосходит количество всего населения прибалтийских республик.
А вот, например, как обстояло дело в Латвии в период немецкой оккупации. Гитлеровцы вошли в Ригу 1 июля 1941 года. А уже 4 июля «латышские добровольцы» сожгли в рижской хоральной синагоге несколько тысяч евреев, положив этим начало чистки по национальному признаку. В Риге в 1941 году жило 45 тыс. евреев, а выжить удалось лишь 150 человекам. Приказ о создании рижского гетто был издан оккупационными властями 23 октября, но к тому времени стараниями латышского населения были уничтожены все местные евреи, поэтому в гетто начали завозить их уже из-за рубежа.
На одном из брифингов мне пришлось увидеть кадры трофейной документальной киноленты, запечатлевшей «работу» латышской дивизии СС. Съемки были сделаны штатным кинооператором той дивизии. Расстрелы, повешения, изнасилования, поджоги домов и церквей. Вряд ли кто-нибудь из тех, кто видел эти кадры, забудет сцену, где белобрысый улыбающийся юнец в форме рядового СС из автомата расстреливает сбившихся в кучу женщин, детей, стариков, а потом достреливает оставшихся в живых. Автор ленты еще запечатлел его и гордо стоящим над трупами убиенных им людей. А вот некоторые цифры тех злодеяний, которые сегодня многие в Латвии называют возмездием. В феврале-марте 1944-го латышская дивизия СС уничтожила в Витебской области 138 деревень, убила 17 тысяч человек и еще 13 тысяч угнала в Германию. Так же вели они себя и на территориях «братской» Литвы и Польши. В сегодняшней Латвии им ставят памятники, разрешают манифестации, к которым присоединяются члены парламента и правительства.
Эстония тоже не отстает в отдаче почестей своим «мстителям». Был шок, когда в 1990 году выяснилось, что ветеранов с железным крестом там гораздо больше, чем с красной звездой. На стороне Гитлера воевало более 70 тысяч эстонцев, а в Красной Армии — 35. Здесь также такую политику определяют антисоветски настроенные правительственные люди, для которых национализм и гитлеровский нацизм предпочтительнее, чем советская оккупация. И, к сожалению, эти настроения перетаскиваются на сегодняшние отношения с Россией и с теми людьми, которые по воле судеб оказались на территориях этих стран.
Это хорошо просматривается в «тактических маневрах» президента Латвии госпожи Вике-Фрейберг. Стало неожиданностью, когда она первой из прибалтийских лидеров приняла приглашение участвовать в праздновании в Москве 60-летия Победы и даже заявила о готовности протянуть Москве «руку дружбы». Но теперь уже не приходится сомневаться, что это было сделано для того, чтобы привлечь внимание к своим последующим действиям, показывающим суть ее взглядов и намерений. Так, она заявляет, что приедет в Москву только потому, что там соберется «вся Европа», а подписывать там Договор о российско-латвийской государственной границе, как это оговаривалось раннее, она считает «неуместным». Как свою политическую заслугу комментирует латвийский президент и тезис о том, что отношения Латвии и России достигли низшей точки и стать еще хуже уже не могут.
Можно полагать, именно на такое ухудшение отношений была направлена и презентация в рижском Президентском дворце в присутствии Вике-Фрейберг книги «История Латвии: ХХ век». Более кощунственной интерпретации авторами этого «фолианта» одного из наиболее кровавых фактов, к которому прямое отношение имеют латвийские «мстители», вряд ли можно представить. Действовавший во время войны в Латвии фашистский концлагерь Саласпис, в котором было уничтожено более 100 тысяч человек, назван в этой книге «воспитательно-трудовым учреждением». С резким заявлением по этому поводу выступил МИД РФ. «Особое место в книге уделено дискредитации роли русских в латвийской истории, — говорится в этом заявлении. — Приходится констатировать, что настроения исторического реванша по-прежнему активно поддерживаются в Латвии, в том числе и на высшем государственном уровне, предпринимаются все новые бесплодные попытки «довоевать» с Союзом ССР в лице современной России».
Разве не свидетельствует все это о том, что нынешняя политическая элита Латвии не только не желает нормализации отношений с Россией, но, напротив, сознательно стремится всячески поддерживать конфронтацию? Вряд ли представляет для России какую-либо опасность демарши прибалтийских фашистов. Но нами это воспринимается чрезмерно болезненно, потому что в каждой российской семье есть те, кто воевал или не вернулся с войны. Слишком большую цену заплатили мы за ту Победу. Смешно, например, бояться фашистских настроений четырехтысячной армии Эстонии. Но по простым людским законам нельзя оставаться равнодушными к тому, что происходит с оставшимися там волею судеб русскими и людьми других нетитульных национальностей. Не удалась тактика выдавить их из Латвии на историческую родину или еще куда подальше, на что делалась ставка в первые годы независимости. Доля латышей среди постоянных жителей республики возросла, к сожалению, архитекторов этих намерений, незначительно: с 52% в 1989 г. — до 58% в настоящее время. Поэтому была изменена тактика: вместо реэмиграции взят курс на интеграцию «неграждан» в местный социум. Однако из этой идеи интеграции тоже не извлечено намерение избавиться от «чужаков». Теперь это пытаются делать уже не с помощью пространственных перемещений, а путем ментально-лингвистического давления. И в этом направлении власти орудуют жестко и грубо — достаточно вспомнить пресловутую школьную реформу. В возможности предоставления политических прав русскоязычным «негражданам» здесь видят серьезную опасность целям выстраивания мононационального государства. Ведь прошедшие недавно муниципальные выборы в латвийской столице показали, что на пятки националистам наступает «русская партия», которую уже поддерживает и немало латышей.
Движение времени приближает нас к знаменательной дате — 60-летию со дня окончания самой кровопролитной в истории человечества войны. И память людская обладает защитной реакцией — притуплять болезненную остроту воспоминаний о тех страшных событиях. И, думается, сегодня уже лучше было бы перестать искать и называть виновных той трагедии, сосредотачивая усилия на поиске и строительстве сближающих факторов.
Анатолий Дашкевич
