Католическая церковь сегодня предпринимает усиленные попытки для возврата своего влияния в мире. Современные тенденции гуманитарного развития всячески нивелируют роль западной церкви и ставят под сомнение ее существование. Так в недавно принятом проекте Конституции ЕС не оказалось ни одного слова о роли христианства в становлении единой Европы. Хотя папа и высказывал свои пожелания, а после - критику, его не услышали. Поэтому борьба за влияние ведется не столько богословскими, сколько политическими и идеологическими методами.
В истории деятельности католической церкви между миссионерством и идеологией не всегда можно усмотреть четкие различия. Во-первых, цели схожи - привлечение сторонников, во-вторых, методы часто совпадают. О таком совпадении говорили на XV Ежегодной богословской конференция Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета два англиканских миссионера: Б. Макдональд-Милн (Кембридж, Великобритания) и Дж. Биннз (Кембридж, Великобритания). В центре их выступлений оказалась проблема современной христианской миссии. В методике ее проведения католики и англикане (High Church) неразличимы. Совпадение продиктовано историческим развитием и современными проблемами. Основная цель - вообще говорить о христианстве. Его ценности сегодня уступают, по мнению Макдональда-Милна, таким востребованным понятиям, как толерантность, терпимость, равноправие, свобода слова. Эти понятия отнюдь не совпадают с христианством, но своей смысловой близостью заменяют его. Казалось бы, равноправие есть следствие любви к ближнему, но на практике такая любовь приобретает весьма причудливые формы греха. А толерантность приводит к возникновению женского священства и очевидному росту сект и псевдодуховных сообществ. Таким образом, современный образованный западный мир вытесняет христианство в разряд других «культурно-религиозных» парадигм. Методы миссии поэтому не могут носить ярко христианский характер, так как отличий между декалогом и конституцией большинство людей просто не увидит. Отсюда и возникают два важнейших направления миссии: традиционное миссионерство в тех районах, которые еще не познали блага цивилизации и идеологическое миссионерство на Западе. С первым направлением все очевидно. Так Брайан Макдональд-Милн осуществляет миссию в Меланезии, а Джон Биннз - рассказывал о миссии в Эфиопии. Второе направление гораздо эффективнее по охвату аудитории и сложнее по исполнению.
Основные направления миссионерства, выработанные на 2-ом Ватиканском Соборе в середине 20 века, стали революционными. Это привело к пересмотру миссионерской политики католичества и создало базу для возникновения единой системы норм и правил, направленных, в частности, и на борьбу с глобализацией, как внецерковного объединения ойкумены. По сути, эта система ничем не отличается от общепринятой формы идеологии. Поэтому логичнее называть католическую идеологию католицизмом. Итак, католицизм - это идеологическая система, базирующаяся на следующих принципах:
- все люди одинаковы и имеют одинаковые права, т.е. право собственности, свободу совести (данную Богом), сохранение жизни;
- Бог сотворил мир, чтобы спасти его;
- любые религиозные организации так или иначе симпатизируют узким интересам государства, союза государств и т.д.;
- католичество сохранило и развило идеалы христианства, поэтому миссия католичества - донести их по слову Господа до всего мира;
- мир строится на изменении христианских догматов, т.е. заблуждается, поэтому людям надо проповедовать, используя их язык и современные средства информации;
- главная цель - это просвещение всего мира;
- модель поведения - сведение на «нет» любых разногласий и поиск приемлемого диалога;
- осуждение любых крайностей;
Привычный образ католичества, как консервативного темного царства далеких от мира монахов, сменился на улыбающийся и бодрый вид уже очень старого Папы, а огни инквизиции сменились на торжественные богослужения по всему миру и красивые общедоступные для всех истины. Сегодня католическая Церковь играет в политической жизни мирового сообщества три роли: 1) либеральная миссия на Восток, 2) арбитр и толкователь всех мировых вопросов и 3) поддержка модернизации исламского мира.
Из этой миссионерской триады очевидно, что католицизм осуществляет предуготовление. Суть такой деятельности заключается в том, чтобы создать эффективную предсказуемую социальную систему сверху. Во-первых, потому что обратить в католичество коренное население крайне сложно, особенно в тех странах, культура которых сложилась на других религиозных установках. Во-вторых, потому что работа с большинством населения, которое и составляет в совокупности народ, является трудоемкой и непредсказуемой. Куда проще выстраивать инфраструктуру сверху, используя помощь просвещенной и современной элиты. Кто именно воспользуется созданной миссионерами инфраструктурой - не столь важно, для них гораздо важнее всё возрастающая эффективность построения самой системы, демократического режима, поддающегося управляемой трансформации.
Образ действий на новой (так и просится термин - «оккупированной») территории всегда состоит из ряда последовательных действий. Сначала осуществляется разведка, в результате которой выясняются слабые стороны существующей системы (это и идеологическая, и религиозная, и политическая, и экономическая сферы). Затем эти слабые места заполняются пробным информационно-рекламным содержанием. И только после этих исследований на территорию высаживается десант проповедников. Они создают образ церкви, открывают социальные учреждения и основывают организации, выстраивают коммуникативные связи. Дальше миссионеры вбирают в свою систему наиболее податливых, «вербуют» наиболее активных и принимают образ, весьма близкий к менталитету жителей данной территории. Недаром одной из важнейших составляющих миссии является адаптация. Так в программе проповеди есть следующие постулаты:
- проповедь должна вестись на том языке и в той форме, которая наиболее понятна в данной культурной среде;
- богослужение должно быть понятным и совпадать с практикой истолкования существующей местной культурой в христианском русле;
- христианизация культуры состоит в том, что местные обычаи (в том числе музыка, танцы и т.д.) должны быть использованы, а позже адаптированы, чтобы вызывать христианские ассоциации;
- создание крепкой общины, возглавляемой приезжими проповедниками;
- поиск и привлечение местных лидеров, стремящихся преимущественно именно к вере, к церкви, что доказывает их преданность;
Понятно, что такой путь является зеркальным отражением проповеди, методы которой использовали апостолы. «Сделаться для всех всем» не значило прохождение сквозь существующие обычаи, большинство из которых в то время были языческими. Поэтому католицизм - это усовершенствованная система перевоплощения, с которой соперничать по степени успешности могут лишь некоторые спецслужбы. Отсюда и жесткость, сплоченность, иерархичность, дисциплина и преданность данному делу.
Вместе с этим католицизм обладает определенным набором смысловых знаков, которые внедряются в общество. Так, например, произошло с Украиной, где активность католической проповеди, как известно, закончилась массовой истерией на Майдане (а чуть раньше - появлением киевской «лжепатриархии»). Наивно было бы полагать, что лишь одни католики вызывают существенные изменения в разных культурных системах, но их деятельность становится монитором, по которому явно транслируются слабые места этих систем.
Например, в России католики в новое - постсоветское - время успели освоить следующие сферы:
- социальную: миссионерство в сочетании с социализацией Церкви - открытие школ, ВУЗов (Университет св. Фомы), издание периодики (газета «Свет Евангелия», бюллетени к праздникам и датам, журналы, Интернет-сайты), трансляции богослужений, обращение Папы, открытие храмов;
- информационную: создание имиджа исторической преемственности католицизма в России, смягчение папистской риторики, смягчение западной риторики, попытки открыто взаимодействовать с властью, использование для проповеди правовых ресурсов и нажим на возможность проповеди в России как правовой стране;
- административную: включение России в орбиту расширенной проповеди - создание апостольских представительств, что подчеркивает активизацию миссионерства;
- культурно-идеологическую: осуждение советского режима, осуждение любого экстремизма и суверенности;
- нравственно-богословскую: попытки диалога с РПЦ, создание имиджа «церквей-сестер» (тогда как на Украине православные вытесняются, на Западе видные католические иерархи если и считают Православную Церковь «сестрой», то лишь младшей);
- миссионерскую: более активная работа с прихожанами, учитывающая методы сектантской работы, т. е. доброта, всепрощение, постоянный контроль, почти навязчивая проповедь, поездки в «российские глубинки», усиленные катехизаторские курсы, закрытые учебные заведения;
Эти сферы, вследствие католической экспансии, и являются сегодня важнейшими точками воздействия. Прежде всего, католики используют метод сращивания. Он заключается в создании социальных институтов, копирующих уже существующие: благотворительные и миссионерские организации, общества милосердия и образования и т.д. Таким образом, продвижение новых - католических — институтов не встречает сопротивления, ибо они ассоциируются с чем-то давно знакомым обществу. И лишь после проведенной эффективной работы католики заявляют о своих успехах, резко отделяя свои организации от чужих. Тем самым они осуждают не только оппонентов, но и само общество, основанное на старых - т. е. уже как бы неактуальных - идеях. Со временем эти методы позволят адаптировать слабые места к более внушительному - возможно, политическому - воздействию.
Так, попытки ввести «Основы православной культуры» сегодня безуспешны, в то время как написанные католическими миссионерами курсы «Истории религий» признаются более адекватными. Историческая роль Православия кем только не оспаривается: особенно досталось после введения праздника 4 ноября в память об избавлении от польско-литовских - католических - захватчиков. За «экстремизм» приходится извиняться на высшем уровне. Попытки высказать Православной Церковью озабоченность прозелитизмом вызывают у католиков ухмылки и замалчиваются среди своей паствы. Продвижение образа папы, как мирового культурного лидера противопоставляется образу Патриарха, как Отца, призванного воспитывать и сохранять паству. Таким образом, схема «внедриться-принять-использовать-переименовать-изменить» работает пока безотказно. Прошли времена, когда схема состояла из двух шагов понять-изменить и заканчивалась дымящимися домами и церквями непокорных. Теперь необходимо гораздо более серьезный, но не менее результативный подход.
И выход из положения, в которое поставлен католицизм глобализацией, прост, но трудно реализуем. Католики, верные принципу начальной ассимиляции, пытаются освоить современный - постмодернистский - язык. Они пытаются опровергнуть современные ценности, но попадают в ловушку. Получается, что они лишь вкладывают в старые понятия известное всем содержание. И католицизм вынужден оправдываться, искать новые слова, просить прощения, вызывать симпатии вынужденными компромиссами. Они ищут коалиции с другими религиями, пытаются заигрывать с могущественными странами. Потому что опровергнуть идеологические постулаты глобализма невозможно, применяя христианские ценности. Эти ценности можно лишь противопоставить глобализму. Но если резко отделить истинное от ложного, то миссия будет невозможна по определению, ибо наступит время борьбы. Выбор между мечом и миром (или мечом и мiром) необходимо делать. Но Церковь, очевидно, должна выбрать первое. Католикам хочется второго, потому что вся организация создана на базе миссии, живет во многом за ее счет. И сегодняшнее время для католицизма - время застоя и изумления. Либо объяснить мiр через меч, как учил Спаситель. Значит, признать правоту Православия, которое разделяет «овец и козлищ». Либо объяснить мiр через уподобление, то есть признать всех «нормальными» и достойными чистилища. Это значит — признать собственную историческую и богословскую никчемность. Они стараются найти третий путь. Как им кажется, царский.
Только весь вопрос в том, какому царю они будут, если решатся, прокладывать путь.
Алексей Чесноков
