Эксклюзив

Современное положение русского языка на Украине: факты и оценки

ПРЕЦЕДЕНТ, НЕ ИМЕЮЩИЙ АНАЛОГОВ В МИРЕ

Русский язык - один из основных по распространённости языков Украины (за исключением нескольких западных областей), наиболее распространённый второй язык среди нерусскоязычного населения Украины, не имеет официального статуса, каковым Конституция Украины наделяет только украинский язык. Имеет статус языка межнационального общения, согласно Закону УССР «О языках УССР», действующему с 1989 г.

Многие вопросы, связанные с использованием русского языка на Украине, а также с историей его появления и развития на её нынешних территориях, трактуются историками, языковедами и политологами по-разному. Это связано с тем, что ряд аспектов истории и культуры Украины освещался в разные исторические периоды под углом различных идеологий, а также с тем обстоятельством, что вопросы русского языка на Украине широко используются в современной политической борьбе.

Сегодня при оценке языковой ситуации на Украине и распространения русского языка в основном используются два критерия. Например, в ходе переписи населения 2001 года учитывались ответы на вопрос о родном языке, тогда как во многих социологических опросах используются вопросы о наиболее удобном для общения языке или о языке общения внутри семьи, в силу чего получаемые данные, естественно, расходятся. Согласно официальным данным переписи 2001 года, русский язык назвали родным 14,273 миллиона граждан Украины, или 29,6 % населения страны. Из них этнические русские составляют 56 %, тогда как остальные - представители других национальностей: 5545 тыс. украинцев, 172 тыс. белорусов, 86 тыс. евреев, 81 тыс. греков, 62 тыс. болгар, 46 тыс. молдаван, 43 тыс. татар, 43 тыс. армян, 22 тыс. поляков, 21 тыс. немцев, 15 тыс. крымских татар, а также представители других этносов. С другой стороны, согласно данным опроса, проведённого в 2004 году Киевским международным институтом социологии (КМИС), русский язык использует в общении дома 43-46 % населения Украины (то есть столько же или даже чуть больше, чем украинский язык). То есть, фактически, статус «неофициального» в нашем государстве имеет язык, разговаривают на котором большинство, а понимают абсолютное большинство (не менее 99 процентов!) жителей нашего государства - прецедент, не имеющий аналогов в мире!

По данным приведенного опроса КМИС, в первую очередь используют для общения русский язык абсолютное большинство населения южных и восточных регионов:

Крым - 97 % всего населения;

Днепропетровская область - 72 %;

Донецкая область - 93 %;

Запорожская область - 81 %;

Луганская область - 89 %;

Николаевская область - 66 %;

Одесская область - 85 %;

Харьковская область - 74 %

По информации фонда «Общественное мнение» (2002 год), в областных центрах Украины 75 % населения предпочитает общаться на русском языке (и только 9 % - на украинском); в сельской местности 18 % жителей говорит по-русски (на украинском - 65 %), сплошные ареалы русского языка в сельской местности существуют в Крыму, Донбассе, на Слобожанщине, на юге Одесской и Запорожской областей, островные русские говоры имеются в центральных областях и на Буковине.

Большой массив данных о распространении русского языка на Украине накопился в результате многолетнего мониторинга, который проводит Институт социологии Национальной академии наук Украины. Согласно этим данным, русский язык считает родным около трети населения Украины (что совпадает с данными переписи 2001 года), а использует в семье более 60 %. По результатам мониторинга ИС НАНУ 2006 года, русский язык назвали родным 38 % опрошенных из числа представителей всех регионов Украины.

Из приведенных данных видно, что значительная часть населения (до 30 %), считающая своим родным украинский язык, предпочитает использовать русский язык. Ряд обозревателей считают, что результаты переписи 2001 года свидетельствуют о том, что русскоязычные граждане Украины являются крупнейшим в Европе языковым сообществом, чей язык не признан государственным или официальным. Русскоязычные граждане Украины представляют собой крупнейшую русскоязычную общность за пределами Российской Федерации. Кроме этого, исследователи подчеркивают, что «результаты опросов свидетельствуют, что Украина фактически, является двуязычной страной» (например, исследование Института социологии НАНУ).

Таблица 1 (процентное соотношение граждан Украины, назвавших русский язык родным в ходе переписи населения 2001 года; за последние 10 лет официальная перепись населения в нашей стране не проводилась).

РУССКОЯЗЫЧНАЯ ОБЩНОСТЬ

Одним из противоречивых аспектов распространения русского языка на Украине является вопрос о существовании на Украине «русскоязычной общности». Хотя некоторые (в основном, из западной Украины) исследователи отрицают факт существования такой общности, ряд не только российских, но также и западноевропейских политологов говорят о такой общности.

Например, проблематика идентичности русскоговорящего населения Украины разрабатывалась Национальным институтом украинско-российских отношений (НИУРО). Как указывал исследователь этого института, доктор исторических наук Виктор Городяненко (1999 год), русскоязычная социокультурная общность, отличающаяся неформальной целостностью, выступает самостоятельным субъектом социального поведения. Базовыми системообразующими признаками в данном случае являются: этничность (на Украине проживает около 8 миллионов русских (17,3 % от общего числа жителей на 2001 год); поселенчество (они компактно проживают в индустриальных городах востока и на юге страны); почти стопроцентная сохранность родного языка; устойчивая связь русских Украины с «материнским этносом», несмотря на то, что 57 % проживающих в стране русских здесь и родились; высокая степень сохранности национальных обрядов, обычаев и в целом русской духовной культуры; приверженность одной религиозной конфессии - Русская православная церковь Московского Патриархата. Они не стремятся к сепаратизму, верят в истинные демократические преобразования, сохраняют своеобразный менталитет и специфический социальный характер.

Как указывает другой исследователь Национального института украинско-российских отношений, доктор философских наук Олег Лановенко, националистически настроенная часть украинского общества негативно относится к русскоязычным согражданам и их культурно-языковым требованиям.

«Русскоязычное население Украины... нередко воспринимается языковыми оппонентами в качестве своеобразной пятой колонны, готовой в любой момент способствовать реставрации существовавшего на протяжении более трёхсот лет состояния дел... Именно этим... вызвано острое, порой граничащее с конфронтационным, неприятие радикалами ... украинских «москалів» (к последним относят, как правило, не только этнических русских, но всё русскоязычное население Украины)».

Французский исследователь Доминик Арель считает, что юго-восточной Украине присуща крепкая «биэтническая структура». Она не породила новой национальности, но лишь идентичность, которая включает привязанность к украинской национальности, использование русского языка, а также ощущение общей судьбы с русским миром, которое, впрочем, не превращается в стремление стать частью российского государства. Русскоязычные граждане стремятся быть не «объектами ренационализации, а людьми, чьё право на собственную версию украинской идентичности признаётся». И, по мнению Д. Ареля, признание русского языка государственным или региональным дало бы им «символическое подтверждение того, что они в украинской политике значат столько же, сколько украиноязычные граждане из центра и запада».

Русский историк Алексей Миллер отмечает, что восточноукраинская идентичность складывалась в принципиально иных условиях, отличных от условий в аннексированных Польшей западноукраинских землях: «Идеологическое наполнение восточноукраинской идентичности существенно отличалось от западноукраинского варианта. Ненависти к русским в школе, разумеется, не учили. Русские и Россия описывались уже как иные, но „свои". В школе говорили об „интернационализме и дружбе народов". Сколько-нибудь существенного националистического подполья не было. В этих условиях формируется украинская идентичность, которая не имеет столь жесткой этнической доминанты, как в её западном варианте. Образ военного прошлого, многократно отшлифованный советской пропагандой, здесь тоже совсем иной - восточноукраинцы сражались на правой стороне и вместе с русскими».

Таблица 2 (на каком языке говорят люди в нашей стране? - исследования Киевского международного института социологии)

Опрос Киевского международного Института социологии, 2003 год

ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

Конституция

Статус русского языка на Украине, как и других языков, регулируется целым рядом указов, законов и постановлений, среди которых можно выделить следующие положения Конституции Украины, которые являются нормами прямого действия:

«На Украине гарантируется свободное развитие, использование и защита русского, других языков национальных меньшинств Украины. Государство содействует изучению языков международного общения. Применение языков на Украине гарантируется Конституцией Украины и определяется законом» (Конституция Украины, ст. 10)

«Не может быть привилегий или ограничений по признакам расы, цвета кожи, политических, религиозных и других убеждений, пола, этнического и социального происхождения, имущественного положения, места жительства, по языковым или другим признакам» (Конституция Украины, ст. 24)

«Гражданам, принадлежащим к национальным меньшинствам, в соответствии с законом гарантируется право обучения на родном языке либо на изучение родного языка в государственных и коммунальных учебных заведениях или через национальные культурные общества» (Конституция Украины, ст. 53)

14 декабря 1999 года Конституционный суд Украины принял решение о толковании положений статьи 10 Конституции (№ 10-рп/99), подтверждающее право граждан на употребление и изучение языков национальных меньшинств в учебном процессе в государственных и коммунальных учебных заведениях страны (п. 2), а также право осуществления полномочий местными органами исполнительной власти и самоуправления наряду с государственным украинским, на русском и языках других национальных меньшинств (п. 1).

Закон «О языках в Украинской ССР»

До сих пор действует принятый 28 октября 1989 года (Постановление ВР № 8313-11), изменённый и дополненный 28 февраля 1995 года закон «О языках в УССР» (Закон № 75195-ВР). Согласно этому закону, гарантируется право на употребление гражданами любого языка при обращении в различные организации и получение ответа в переводе на русский (статья 5), использование любого приемлемого для населения языка в работе организаций (ст. 3), обучение на русском и других языках национальных меньшинств на территории их компактного проживания, а также в случае согласия заинтересованных сторон (статьи 27, 28), свободный выбор языка обучения (ст. 25). Данным законом предусматривалось владение украинским и русским языком должностными лицами в государственных, общественных органах и учреждениях, запрещение дискриминации по причине незнания украинского или русского языка при приёме на работу (ст. 6), публикация всех актов высших государственных органов на украинском и русском языках (ст. 10), возможность публикации результатов научных исследований на украинском и русском языках (ст. 30).

Декларация прав национальностей

1 ноября 1991 была принята Декларация прав национальностей (Постановление № 1771-XII), в которой говорилось, что «Украинское государство обеспечивает своим гражданам право свободного использования русского языка. В регионах, где компактно проживает несколько национальных групп, наравне с государственным украинским языком может функционировать язык, приемлемый для всего населения данной местности».

Закон «О национальных меньшинствах на Украине»

25 июня 1992 года президент Украины Леонид Кравчук подписал закон «О национальных меньшинствах на Украине» (№ 2494-XII). Данный закон предусматривал использование языков национальных меньшинств наряду с украинским в работе органов государственной власти, общественных органов, объединений, предприятий и организаций в местах проживания данных меньшинств (ст. 8).

Закон «О ратификации Европейской хартии региональных языков»

Европейская хартия региональных языков была подписана от лица Украины 2 мая 1996 года. Закон о её ратификации был принят Верховной радой через три года, 24 декабря 1999 года (№ 1350-XIV). Согласно закону, положения Хартии должны были применяться, в том числе к русскому языку, на территориях, где русские составляют не менее 20 % населения. По решению Конституционного суда Украины (№ 9-рн 12000 от 12 июля 2000), закон утратил действие; формальным поводом к его отмене было то, что закон подписал председатель Верховной рады Александр Ткаченко, а не президент Украины Леонид Кучма. Новый вариант закона «О ратификации Европейской хартии региональных языков» был принят Верховной Радой и подписан президентом Кучмой ещё через год, 15 апреля 2003 года (№ 802-IV).

Закон «О ратификации Европейской хартии региональных языков или языков меньшинств» вступил для Украины в силу с 1 января 2006 года. В 2007 г. Украина представила начальный доклад об исполнении Хартии, подвергнутый критике в альтернативном докладе Украинской ассоциации преподавателей русского языка и литературы, а также в Общественном отчёте о выполнении Хартии, подготовленном депутатом Верховной Рады В. Колесниченко и правозащитной организацией «Общая цель».

По оценке Общественного отчёта, после ратификации Хартии Верховной Радой «не принято ни одного законодательного акта, направленного на реализацию положений, закрепленных в Хартии (..) нет ни одного законодательного акта, который определял бы полномочия местных органов власти относительно признания языков такими, которые распространены на территории соответствующих административно-территориальных единиц, и законодательно не определены территории, где могут применяться положения Хартии, что делает невозможной любую эффективную деятельность по применению Европейской Хартии».

СУРЖИК - ОН ЖЕ УКРАИНСКИЙ?

Суржик (территории Украины, где используется разговорная смесь русского и украинского языков)

Таблица 3 (использование суржика в разговорной лексике жителей Украины)

Использование суржика, опрос Киевского международного института социологии, 2003, данные по макрорегионам

Практически на всей территории Украины как в городской, так и особенно в сельской местности, также распространён суржик - смешанная украинско-русская речь на основе украинских говоров, с большой долей русской лексики и несколько меньшим влиянием русского языка в грамматике. Многочисленные ранние письменные памятники суржика относятся к XVIII веку и происходят с Левобережной Украины - региона, где суржик наиболее распространён и в современности.

По данным КМИС, на суржике общается от 11 до 18 % всего населения Украины: от 2,5 % на Западной Украине до максимального показателя 21 % в Полтавской, Сумской и Черниговской областях; в южных и восточных регионах количество носителей суржика значительно превышает долю украиноязычного населения (на Юге говорят на суржике 12,4 %, на украинском - 5,2 %, на Востоке Украины используют суржик 9,6 %, а украинский - 3,7 %). Суржикоязычное население во время проведения социологических опросов обычно фиксируется как украиноязычное, переписи населения вообще не фиксируют суржик как разговорный язык.

Наш ответ Воллебеку

Упрямство или таки признание фактов?

О русском языке в Украине Верховный комиссар ОБСЕ высказался, мягко говоря, неоднозначно. При тщательном изучении слов Кнута Воллебека возникает любопытная картина: критикуя законопроект о языках, Воллебек, во-первых, предвзято игнорирует убедительные контраргументы, во-вторых - попросту противоречит сам себе

«Оранжевый» лагерь ликует, вот только услышали его представители в словах норвежца лишь то, что очень уж хотели сами услышать. По мнению оппозиции, Верховный комиссар ОБСЕ по делам нацменьшинств (ВКНМ) Кнут Воллебек раскритиковал законопроект «О языках», предложенный ведущими депутатами коалиции Александром Ефремовым, Петром Симоненко и Сергеем Гриневецким. Но давайте разберёмся: на чём основана эта критика, и вообще - какую она имеет доказательную базу?

НОРВЕЖЕЦ ДЕЙСТВУЕТ ПО ПРИНЦИПУ «НЕ ЗНАЮ ЯК, НО НЕ ТАК»

Заключение по законопроекту «О языках» еще 20 декабря было направлено Верховным комиссаром спикеру Верховной Рады Украины, от которого он ранее и получил проект. При этом на сайте ВКНМ мнение Воллебека не обнародовалось, но это в порядке вещей: документы такого рода он почему-то не публикует даже после того, как они стали достоянием гласности через другие источники. А 12 января другой экс-министр иностранных дел - Борис Тарасюк - опубликовал выдержки из заключения Воллебека в своем блоге на УП под красноречивым заголовком: «Дочекалися!!! Вже Європа починає захищати українську мову».

Истерия Тарасюка очевидна и объяснима: этот человек спит и видит, как русскоговорящим гражданам Украины везде и всюду ставят палки в колёса лишь за их право на свободу слова (в буквальном смысле). Право, надо заметить, вполне демократическое и соответствующее европейским принципам развития цивилизованного общества. Такие тарасюки управляли нашей страной долгие пять лет, на протяжении которых шло полномасштабное наступление на русскоязычные кинофильмы, школьные и вузовские учебники, с ног на голову была поставлена история нашего народа и всего государства. Но это - тема уже для отдельной статьи, причём, не только газетных жанров, с учётом растущего на западе страны национализма и всяческого прославления пособников фашистов.

Так что представляет собой ответ Кнута Воллебека, направленный Владимиру Литвину? Это достаточно объемистый текст - три страницы сопроводительного письма и 15 страниц собственно заключения. Воллебек, к восторгу тарасюков и яворивских, «рекомендует украинским властям воздержаться от рассмотрения документа в его нынешнем виде», поскольку проект «может скорее увеличить, а не уменьшить напряжение между носителями разных языков, что в свою очередь делает его контрпродуктивным с точки зрения стабилизации украинского общества».

Вообще-то, столь субъективный вывод не совпадает с данными соцопросов, из которых однозначно следует, что численность приверженцев государственного статуса русского языка и сторонников предоставления ему такого статуса в отдельных регионах, где этого желает население (что, собственно, и предполагает законопроект), приближается в общей сложности к 75% населения нашей страны. «Большой норвежец» считает иначе, полагая, что проект не «обеспечивает необходимого баланса между эффективным функционированием государственного языка как действенного механизма обеспечения единства между всеми лингвистическими группами страны, с одной стороны, и обеспечения прав лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам, с целью сохранения их идентичности и языка - с другой». По его мнению, «основой такого баланса является то, что лица, принадлежащие к национальным меньшинствам, получают достаточно хорошую возможность изучать государственный язык, чтобы иметь возможность использовать его», тогда как упомянутый законопроект уменьшает роль государственного языка.

На чём основан такой вывод? Каких-либо его доказательств не наблюдается в помине, если не ссылаться на «исследования» некоторых законченных русофобов - ярых тягныбоковцев. Стало быть, в своём, с позволения сказать, опусе Верховный комиссар ОБСЕ преследует некие сиюминутные политические цели - о достижении объективности и справедливости речь не идёт вообще. К тому же, из основной части заключения нелегко понять, что конкретно в законопроекте «О языках» раздражает Воллебека. Так, он даже признает, что этот документ выгодно отличается от действующего регулирования, согласно которому язык нацменьшинства приобретает официальный статус на территории административной единицы лишь в случае, если это меньшинство является там большинством. Законопроект, как известно, исходит не из этнического принципа, а из принципа употребления языка: по-русски люди общаются между собой -по-русски имеют право писать в документах, заполнять анкеты, получать новости от СМИ и т.п. Воллебеку не слишком нравится и 10-процентный порог, установленный проектом для обретения языком официального статуса на местном уровне. То ли, по его меркам, высоковат (хотя, к примеру, в Словакии и Румынии вдвое выше), то ли, наоборот, низковат?

Можно предположить, что мы меняем «употребление» на «предпочтение» и заметно понижаем указанный порог. В итоге во многих регионах окажется три, а кое-где и больше официальных языка (с учетом украинского), но тогда и русский станет официальным уже во всех областях, а значит, на всей территории страны. Похоже, это-то и не по вкусу Воллебеку. Причем, вряд ли устроит его и подъем порога до словацко-румынского или даже несколько более высокого уровня, ибо и такая корректива не помешает русскому языку остаться официальным на большей части территории Украины. Одним словом, как ни крутит Воллебек, а с фактами, ярче всякой его демагогии свидетельствующими о популярности русского языка в нашей стране, справиться не может.

Воллебек также выражает опасение, что «в образовательной сфере положения, предусмотренные законопроектом, будут отрицательно влиять на мотивацию учеников изучать государственный язык». Он, опять-таки, вынужден был позитивно оценить положения, четко регламентирующие условия открытия классов на языках нацменьшинств, но полагает, что только преподавания украинского языка и украинской литературы в русских (венгерских, румынских и других школах) недостаточно для овладения государственным языком, поэтому на нем должен читаться и ряд предметов. Эти нормы законопроекта, указывается в заключении, препятствуют «интеграции меньшинств в общество, в котором они живут».

В любом случае, предложенные законопроектом нормы вполне соответствуют практике функционирования венгерских школ в Румынии, шведских в Финляндии, каталонских в Испании и т. д. Что же касается интеграции в общество, то все мы знаем, на каком языке говорит общество в Днепропетровске, Харькове или Одессе, не говоря уже о Донецке и Луганске. Поэтому нельзя не видеть, что Верховный комиссар подменяет понятия: говоря «общество», он подразумевает «государство». Хотя, путать грешное с праведным для иных европейских чиновников высокого ранга уже не в новинку, тем более, когда это хоть как-то касается украино-российских отношений.

Касаясь сферы СМИ, норвежец утверждает, что законодательные предложения «могут серьезно подорвать использование государственного языка». И с беспокойством отмечает, что они «будут содействовать импорту и продукции русскоязычных программ, фильмов и публикаций, так как их существенно дешевле производить или импортировать. К тому же они, скорее всего, будут иметь более широкую аудиторию, поскольку большинство украиноязычного населения свободно владеет русским».

Как видно из этих слов, Воллебек убежден, что в интересах государственного языка надо ограничивать и распространение прессы на русском языке. Он не коснулся лишь интернета, но судя по общему контексту письма, это скорее случайность. Ведь защищая украинский язык, Верховный комиссар нарочито противоречит Совету Европы. В частности, он называет «уникальными» положения о дерегуляции использования государственного языка в СМИ, заявляя, что «большинство стран ОБСЕ обеспечивают адекватное присутствие государственного языка в СМИ, прежде всего электронных. Это касается не только «меньших языков», таких как нидерландский или скандинавские, но и больших, таких как французский».

Подводя некоторые итоги, позицию Воллебека можно оценить точь-в-точь согласно украинской поговорке - «не знаю, як - но не так». Ему катастрофически не хватает аргументов - поэтому Верховный комиссар ОБСЕ на них и не останавливается в своём, безусловно, «заказном» труде. Как не вспомнить здесь слова Жеглова, играл которого блистательный Владимир Высоцкий: «Упрямство - первый признак тупости». Но мы, жители страны, находящейся на периферии высокоразвитой Европы, конечно, не имеем права так рассуждать.

СОВЕТ ЕВРОПЫ ВОЛЛЕБЕКУ НЕ УКАЗ

Позиция Воллебека явно противоречит двум рекомендациям ПАСЕ: № 1589 (2003) «Свобода выражения мнения в средствах массовой информации Европы» и № 1623 (2003) «Права национальных меньшинств». В последней любые языковые ограничения в частных электронных СМИ расценены как противоречащие 10-й статье Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. А дебаты в ПАСЕ по этому вопросу 29 сентября 2003-го года как раз показывают, что в правовом и практическом плане языковое регулирование на радио и телевидении в развитых европейских странах куда более либерально, чем утверждает Воллебек.

Ссылка Верховного комиссара на опыт Франции выглядит более чем странной, поскольку эта страна как раз не признает существования нацменьшинств на своей территории. Да и сам этот опыт подан однобоко, ибо, несмотря на правовые особенности, вещание на языках своих коренных народов (бретонцев, провансальцев и т. д.) Франция не ограничивает.

И, наконец, одна из «вершин» заключения - слова Воллебека о том, что «проект содержит положения, в связи с которыми возникает вопрос относительно возможного неоправданного вмешательства государства в свободу высказываний в частной сфере». В данном случае он имеет в виду положения о запрете частным компаниям устанавливать правила внутреннего распорядка, запрещающие или ограничивающие общение сотрудников на каком-либо языке. Верховный комиссар обеспокоен, что такое требование «к широкому кругу частных предприятий независимо от формы собственности и задач может привести к произвольному или непропорциональному вмешательству в реализацию прав на свободу объединений и свободу выражения мнений».

Сказанное означает, что Воллебек не усматривает ущемления прав производителей и потребителей информации в связи с ограничением использования русского языка в этой сфере, но считает, что закон должен защищать фирмы, которые запретят своим сотрудникам общаться на русском или каком-либо другом языке. Однако такая позиция явно противоречит ратифицированному Украиной положению Европейской хартии региональных языков (ст. 13, п.1с), которое обязывает «противодействовать практике, имеющей целью создание препятствий для использования региональных языков или языков меньшинств в экономической и общественной деятельности».

Очевидно, что желание большинства харьковчан или одесситов общаться на русском и получать информацию на нем не может рассматриваться как угроза правам украиноязычных жителей тех же городов. А именно так зачастую трактуют эту ситуацию националистические силы.

Воллебек также с неудовольствием отмечает, что законопроект сосредоточивается на русском языке и не предполагает надлежащей защиты языков менее многочисленных нацменьшинств. Однако внимание Ефремова, Симоненко и Гриневецкого к наиболее распространенному из негосударственных языков закономерно. Причём, их документ соответствует мнению Совета Европы, чей Комитет экспертов по Европейской хартии прямо отметил необходимость предоставления русскому языку «особого положения» в правовом плане. И этот вывод данного комитета, как и другие его выводы, Украине прямо рекомендует учесть высший орган СЕ - Комитет министров (см. Совет Европы - за повышение статуса русского языка // «2000», № 29-30 (518), 16-22.07.10). Разве этого не знает господин Воллебек? Или не желает показывать, что знает?..

Соответствующие документы СЕ, судя по ссылкам и цитатам из его заключения, ему известны. Он ссылается даже на засекреченный для широкого читателя второй доклад по Украине Рекомендательного комитета по Рамочной конвенции по защите нацменьшинств. Правда, упоминает лишь относительно второстепенные моменты из этих источников: ведь если факты не соответствуют его личному мнению - тем хуже для фактов.

КАК УНТЕРА ПРИШИБЕЕВА ЖЕНА, ЧТО САМА СЕБЯ ВЫСЕКЛА...

Кроме очевидной предвзятости Воллебека, необходимо обратить внимание на дефект его фундаментальной языковой концепции, которую он излагал применительно не только к Украине, но и к некоторым другим странам. Согласно его теории овладение государственным языком - важнейший фактор интеграции страны.

В некоторых случаях эта концепция справедлива. Например, в отношении государств, созданных мигрантами (США, Канада), мононациональных стран с большой внешней миграцией в последние годы (Франция, Германия, Италия), стран с заметным количеством коренных меньшинств, но численным преобладанием одного народа (РФ). Однако, исторически в Украине не присутствовала ни одна из этих моделей. Да и российская проблема интеграции народов Кавказа как раз не имеет отношения к языку, ибо здешние кавказцы хорошо владеют русским (и зачастую никаким иным языком не владеют).

Также очевидно, что есть факты, когда жесткое следование концепции Воллебека ведет в тупик. В частности, известны ситуации, когда государственное одноязычие становилось важнейшим конфликтным фактором и конфликт смягчался именно после введения двуязычия. Так произошло в Македонии, где Охридские соглашения 2001 года дали государственный статус албанскому языку. А ведь македонское языковое регулирование и до вспыхнувшего там вооруженного национального конфликта было куда более либеральным, чем на Украине! Разумеется, само по себе двуязычие может лишь смягчить напряженность, но не будет способствовать интеграции разных национальных общин. И тот же Воллебек в последнее время прилагает усилия в Македонии для достижения взаимопонимания между македонцами и албанцами, в том числе посредством изучения языка друг друга.

В нашем же случае украинский и русский языки гораздо более близки, чем македонский и албанский. Отсюда следует, что с пониманием языков у подавляющего большинства населения Украины нет проблем. Если бы подобные сложности существовали, то не были бы столь рейтинговыми полностью двуязычные политические ток-шоу. В том числе они популярны и у русскоязычной аудитории, которую Воллебек, опять-таки, совершенно бездоказательно, считает недостаточно владеющей украинским. Но одно дело - понимать язык, другое - использовать его в речи. А вот Верховный комиссар, похоже, хочет навязать русскоязычному населению именно активное использование украинского языка, независимо от наличия объективной необходимости в этом.

Примечательно, что Воллебек, пытаясь сблизить македонцев и албанцев, отнюдь не призывает Македонию вернуться к одноязычию. Ведь это означало бы предлагать изменить конституцию страны, что явно противоречит его мандату. Таким образом, норвежец фактически исходит из того, что справедливы как официальное одноязычие (для стран, его установивших), так и официальное двуязычие (также для государств, его установивших).

«Все разумное - действительно, все действительное - разумно», - писал Гегель. У Воллебека эта формула превращается в мнение о том, что «всякая конституция разумна». Такая позиция формально справедлива с точки зрения невмешательства во внутренние дела других стран. Однако невозможно отделить действующие конституции от предложений по их совершенствованию и уточнению (в том числе путем принятия законов), оценивая такие инициативы совсем по другим критериям. И проблема состоит в том, что Воллебек, постоянно отстраняясь от вопроса о справедливости конституционных положений, в ряде случаев (в том числе и с Украиной) откровенно вмешивается в вопросы разработки законопроектов, призванных эффективно решить языковой вопрос, не трогая Конституции. Проще говоря, не владея ситуацией в полной мере (даже, вероятно, большей частью) позволяет себе раздавать указания, кому, что и как в какой стране делать.

Таким образом, из рекомендаций Воллебека как раз и вытекает логический вывод о том, что надо бороться именно за конституционное двуязычие, поскольку тогда русский язык ОБСЕ не тронет. Однако к украинской Конституции, похоже, экс-министр иностранных дел Норвегии относится не слишком щепетильно. Так, необходимость придания русскому языку особого правового статуса правомерно обосновывать его отдельным упоминанием в Основном законе нашей страны. Поэтому критика Воллебеком законопроекта за его особое внимание к этому языку несостоятельна и с точки зрения Конституции.

Объективно, языковой законопроект коалиции устанавливает языковое регулирование, сходное с существующим в Румынии или Испании. Однако предшественники Воллебека не вмешивались, когда Бухарест в 2004-м либерализовал языковое законодательство. И почему бы сейчас норвежцу не отправиться в Трансильванию - разъяснить тамошним венграм и немцам, как плохо, что все образование вплоть до высшего они могут получать на венгерском и немецком языках, тогда как им надо интегрироваться в румынскую нацию?

МЫ НЕ МАРИОНЕТКИ!

- Вывод очевиден: Верховный комиссар ОБСЕ, и глава МИД Норвегии - в одном лице и в мировом масштабе фигура несамостоятельная. Словно кукла у неких кукловодов, спрятавшихся за ширмой от глаз публики: не дернут такую марионетку за ниточку - она и не станет размахивать руками и галдеть, что ни попади. Сравнение, может, и вульгарное, но абсолютно верное. Надо ли уточнять, кто эти самые загадочные кукловоды...

Или почему бы Воллебеку не отправиться в Испанию поучить местное население? Ведь говоря об Украине, он сказал, что принятие нового языкового законодательства должно быть увязано с принятием нового законодательства о нацменьшинствах. Очевидно, то же справедливо и в отношении других стран. А вот в Испании это никак не увязано: по законодательству нацменьшинством в стране считаются только цыгане, тогда как каталонцы, баски, галисийцы, валенсийцы - этнолингвистические группы испанского народа. Правда, на практике это не мешает ни широчайшим языковым правам этих групп, ни фактически национальному характеру их автономий. Но почему ВКНМ не повозмущаться по поводу того, что в Каталонии не преподают биологию на испанском?

Одним словом, идти в Европу или за Воллебеком - всё-таки выбирать нам, а не большому начальнику со скандинавских берегов. Судя по предыдущим высказываниям Воллебека о языковой ситуации на Украине, от него вряд ли можно было ожидать иного. Но в нынешнем заключении, проявив пренебрежение к выводам Совета Европы, Кнут Воллебек превзошёл даже самые негативные ожидания. Внешне кажется, что Украина оказалась между двумя европейскими батогами: с одной стороны - Верховного комиссара ОБСЕ с символическим именем Кнут, с другой - Совета Европы, высказавшего рекомендации по выполнению Украиной Европейской хартии. И кому-то батог Кнута Воллебека может показаться более авторитетным: как-никак он представитель страны, назначающей святых западного общества - лауреатов Нобелевской премии мира.

На самом же деле никакого положения между двумя батогами нет. У нашей страны есть все основания не руководствоваться тенденциозным документом, написанным Верховным комиссаром, и, что немаловажно, проявить таким образом преданность задекларированным Европой ценностям.

ОБСЕ - это не собственно европейская организация, а евроамериканская, включающая Канаду, США, а также все бывшие республики СССР, лежащие в Азии. Критерием для членства в организации является лишь географическое положение страны. Даже во времена расцвета культа Туркменбаши на членство Туркмении в ОБСЕ никто не посягал. А вот для членства в Совете Европы надо соответствовать определенным демократическим критериям, заметно более жестким, чем рекомендации ОБСЕ.

Поэтому для Украины заключение Верховного комиссара не может стоять выше выводов экспертов по выполнению Европейской хартии и тем более - выше рекомендаций, сделанных на основе этих выводов Комитетом министров СЕ. К тому же, данные документы Совета Европы - это коллективное мнение европейских представителей, а не индивидуальное мнение высокопоставленного чиновника.

Задача только в том, чтобы у нашей украинской власти хватило твердости публично высказать подобную позицию и следовать ей. Говоря русским языком, гнуть свою линию и значит - принять законопроект, который отвечает требованиям большинства граждан нашей страны. Именно большинства: ведь исходя из фактов, а не пустопорожней демагогии Воллебека, свободно писать, читать, говорить, смотреть кинофильмы и телепрограммы на русском языке хотят в Украине, по меньшей мере, двадцать с лишним миллионов людей из числа взрослого населения.

То, что происходит сегодня на западе нашей страны, можно охарактеризовать одной фразой - мода на позор

- Существует парадокс: пошёл уже четвёртый год, как Украина ратифицировала Хартию региональных языков, но при этом не определены территории распространения того или иного языка. Возможность говорить на своём родном языке, исповедовать свою религию, знать свою историю - все эти права даются человеку от рождения, и никто не вправе ограничивать их политическими манипуляциями с целью получения каких-то дивидендов, - считает народный депутат от Партии регионов Вадим Колесниченко. - Язык - это составная часть прав человека.

К слову, на международном молодёжном форуме «Форос-Приднестровье», который проводится с 1999 года и объединяет сотни студентов и аспирантов русскоязычных стран Восточной Европы, я как народный депутат Украины, выступил с докладом об опасности и недопущении переписывания истории. Как политическое оружие, целенаправленное искажение исторических фактов и оценок широко использовалось в нашей стране предыдущей, ющенковской властью - от написания «по-своему» учебников для школ до уличных шествий под знамёнами с фашистской свастикой. Наше государство и общество сильней других на постсоветском пространстве пострадало от возведения в ранг героев предателей национальных интересов и уничижения роли истинных поборников Украины - воинов-освободителей, ветеранов Великой Отечественной войны.

Переписывание истории - удел слабых политиков. Именно этим «отличилась» минувшая власть псевдо-демократов: мировоззрения абсолютного меньшинства населения страны были приняты за основу, да ещё и с изрядной примесью собственной, политизированной лжи. На основании чего Ющенко и его приспешники хотели объединить украинцев? На основании идей национализма? Результат получен, только с точностью до наоборот: такого разобщения у нас не было до 2004 года ни в советские годы, ни в период независимости. И кто-то за такую циничную, откровенную и целенаправленную ложь обязательно ответит, если не перед законом, то уж наверняка по совести.

Ни в одной цивилизованной стране мира никто и никогда не переписывал историю так, как происходило это в Украине при бывшем президенте. Люди в Европе, других частях света понимают: за предложением пересмотреть найдутся и такие, кто захочет переменить. То есть, «перевоевать», развязав очередной конфликт. Не дай Бог такие горе-радикалы придут к власти...

Партия регионов уже прилагает все усилия, чтобы вернуть правду и историческую справедливость в нашей стране. Однозначно, в частности, должен быть решён вопрос с героизацией Бандеры, другими одиозными решениями периода правления «оранжевых». В первую очередь, правду надо вернуть в школьные учебники, чтобы подрастающее поколение украинцев знало истину. Чтобы наши дети имели верное представление о том, что было, и могли грамотно оценить по заслугам тех или иных деятелей прошлого. Как в известной старшему поколению киноленте: «кому бесславие, а кому - бессмертие».

За словами - дело. Не случайно меня избрали сопредседателем Антифашистского форума Украины, мной в соавторстве написан проект Закона «Об основах предотвращения и противодействия пропаганде нацизма и фашизма в Украине». В свете растущих на западе страны пробандеровских настроений этот законопроект более чем актуальный и своевременный, однако Верховной Радой пока что не принят.

Следует подчеркнуть: осуждая всё, что связано с Советским Союзом и нашей Победой, некоторые жители Украины примитивно рассуждают о своей современности, близости к Европе. На самом же деле воинствующий национализм в цивилизованном европейском обществе не приветствуется и воспринимается как позорный пережиток прошлого. Фактически, это мода на позор. Я не могу представить, чтобы в любой из развитых демократических стран существовали, например, заведения вроде львовской «Краивки», где вся атрибутика построена на прославлении нацистов. Да вдобавок, ещё и городские власти поощряют молодых, вскидывающих руки в нацистских приветствиях.

И, возвращаясь к вопросу определения статуса официального языка, я убеждён: чтобы принять столь необходимый для нашей страны Закон «О языках», надо меньше слушать всяких там воллебеков с тарасюками. Надо вести разъяснительную работу среди тех народных депутатов, которые не определились со своей позицией, по тем или иным причинам пока не поддерживают законопроект. Собственно, не стоял бы этот вопрос так остро, будь по нему единство в парламентском большинстве.

Украина - многонациональная и многоязычная страна. И это - наше богатство, а не недостаток. Украина разная по географии, по менталитету населения, по историческим и религиозным признакам. Но есть язык, который объединяет большинство граждан нашей державы, который понятен всем, сплошь и рядом присутствует в разговорной лексике, но на официальном уровне почему-то остаётся недоступным. Проект Закона «О языках в Украине» полностью отвечает принципам прав человека и демократии, об этом есть все необходимые международные экспертизы и научные исследования, включая выводы уполномоченных органов Совета Европы. И этот Закон, наконец, должен получить юридическую силу в нашем украинском государстве и обществе.

Народный депутат Украины

Олег ЦАРЁВ.

Недостаточно прав для комментирования