Эксклюзив

Виктор Янукович продолжает считать себя законно избранным Президентом Украины. Донбасс, Новороссия и Крым считают точно так. В новогоднюю ночь на Майдане Незалежности проходила "оргия победителей", считающих, что они загнали российского медведя в берлогу. Ющенко вел себя как "мессия" , обращаясь к своей "пастве". К нему прибыл ставленник Сороса Саакашвили. Пусть беснуются. В это время нормальные, неоранжевые, не "майданутые" люди, шутя, поздравляли друг друга "с новым гадом".

Виктор Янукович продолжает считать себя законно избранным Президентом Украины. Донбасс, Новороссия и Крым считают точно так. В новогоднюю ночь на Майдане Незалежности проходила "оргия победителей", считающих, что они загнали российского медведя в берлогу. Ющенко вел себя как "мессия" , обращаясь к своей "пастве". К нему прибыл ставленник Сороса Саакашвили. Пусть беснуются. В это время нормальные, неоранжевые, не "майданутые" люди, шутя, поздравляли друг друга "с новым гадом". И для нормальных людей главным событием новогодней ночи стало заявление Виктора Януковича. Он подал в отставку с поста премьера, не желая участвовать в беззаконии, путь прислужником узурпаторов власти. Виктор Янукович совершенно справедливо констатировал недоверие ЦИК и Верховному Суду, которые закрыли глаза на беспрецедентные фальсификации во время "переголосования" 26 декабря. Но самое главное в заявлении Виктора Януковича, это то, что он продолжает считать себя законно избранным Президентом Украины. Таким образом, на Украине есть две власти. Законная - во главе с Президентом Януковичем, и власть узурпаторов, занявших кабинеты в Киеве в результате государственного переворота, именуемого "оранжевой революцией". Теперь принципиально важной является позиция государственного аппарата, силовых структур, местных органов власти - на чьей стороне они будут -законной власти Виктора Януковича или путчистов. Принципиально важной является и позиция России, признавшей победу В. Януковича на выборах 21 ноября. Представляется, что Президент Белоруссии А. Лукашенко поспешил, признав Ющенко- ведь он является следующим кандидатом на свержение. И, самое главное, это позиция народа, граждан Украины- будут ли они с законной властью Виктора Януковича или подержат "оранжевых" революционеров. Те, которые поддерживают революционеров, должны помнить, чем кончились прошлые революции -большевистская и прочие. Если в центре Украины многие обманы оранжевой пропагандой, то есть все основания полагать, что Донбасс, Крым и Новоросия будут верны законной власти Президента Януковича, который, в условиях захвата Киева путчистами, может осуществлять свои властные функции в любом из городов Юго-Востока. Азбука православного гражданина и патриота Что такое Донбасс, Новороссия и Крым. Кто мы такие, откуда пошла наша земля. Аналитический центр братства св. Иннокентия Херсонского Что такое Донбасс? Это земли Луганской области, исторически относившиеся к территории войска Донского, и, собственно, Донбасса, освоенного российскими промышленниками и дававшего приют гонимым православным народам и именовавшимся потому «Новой Грецией» и «Славяно- Сербией». Эти земли не имели никакого отношения к исторической Малороссии, они были переданы УССР большевиками. Тогда же, в 1920- е годы большевиками была проведена первая насильственная украинизация, ставшая геноцидом русского большинства этих территорий Что такое Новороссия? Это территория Днепропетровской, Запорожской, Херсонской, Николаевской и Одесской областей, колонизованных императрицей Екатериной Великой и именовавшихся Новороссией, были присоединены к Украине большевистским режимом волюнтаристским путем. Тогда же, в 1920- е годы большевиками была проведена первая насильственная украинизация, ставшая геноцидом русского большинства этих территорий. Что такое Таврия? Это Крымский полуостров, воссоединенной с Россией этим же выдающимся государственным деятелем, и переданный врагом Русской Церкви и Исторической России Хрущевым в состав УССР. Что такое Слобожанщина, откуда начался Харьков? Слободской край, Харьковщина был основан в 17 веке московскими властями как территория для западнорусских беженцев от польского геноцида. Политика большевиков была продолжена властями независимой Украины, грубо попирающей стандарты международного права, отказывающей русскому языку в праве на государственный статус, запрещающей даже историческое наименование наших Земель-имена Новороссия, Таврия, Славяно-Сербия де-факто запрещены к употреблению. Русский язык запрещен даже в Луганской области-родине его великого исследователя Владимира Даля! Так уничтожается наша историческая память и национальное самосознание! Гуманитарный этноцид усугубляется экономической эксплуатацией. Донбасс и Новороссия кормят всю Украину, но бюджет перераспределяется в пользу западных областей. Президент Кучма, которого Юго-Восток поддержал всеми своими силами, цинично обманул нас и не ввел ни государственный статус русского языка, ни развернул свою политику в сторону братской единоверной России! Вместо того, что силой закон пресечь антиконституционный путч Ющенко- Тимошенко, он до последнего затягивает вопрос инаугурации законно-избранного Президента Виктора Януковича, поощряет вмешательство властей Евросоюза и наших исторических оппонентов -Польши и Литвы. А ведь скорейшая передача власти прекратила бы смуту. Последней каплей стала попытка не допустить к законной власти легитимного президента Виктора Януковича. Киевская власть не только не остановила беспрецедентный антиконституционный путч Ющенко и Тимошенко, но и санкционировала вмешательство западных сил, стоящих за этим путчем и стремящихся привести к власти своих ставленников-Ющенко, Тимошенко и прочих. Верховная Рада, вместо того, чтобы осудить путчистов и привести к присяге законно избранного президента, приняла антиконституционные решения о непризнании выборов и недоверии ЦИК! И после это этот орган еще смеет обвинять Юго-Восток в «сепаратизме», покрывает Ющенко и Тимошенко, попирающих попыткой захвата власти все законы страны, и грозящее «уголовными делами» руководителям Донбасса, Новороссии. Приход к власти национал-фашистского режима Ющенко -Тимошенко грозит гонениями на русскоязычный Юго-восток, репрессии против русского языка и канонического Православия. Во фракции Ющенко мы видим одиозные фигуры, которые уничтожали русский язык-Николай Жулинский, Иван Драч, Павел Мовчан, мы видим Лилию Григорович и Василия Червония, которые лично организовывали и участвовали в захватах православных храмов на Западной Украине, когда священников и пожилых женщин били арматурой и травили газом. Все вышеперечисленное подрывает наше доверие к украинскому государству и вынуждает нас поставить вопрос о самоопределении. Православный патриот Донбасса, Новороссии и Таврии, помни - Приход к власти национал-фашистского режима Ющенко -Тимошенко грозит гонениями на русскоязычный Юго-восток, репрессии против русского языка и канонического Православия. В этих условиях мы заявляем, что на территории Юго-Востока мы признаем только каноническую Православную Церковь, мы будем биться за нее до последнего издыхания. Мы не пустим в наш край ни раскольников, ни посланцев Стамбульского патриарха Варфоломея, ни униатов - Мы добьемся, что в школах будет введен предмет «Основы православной культуры» как важнейшая составляющая воспитания и образования личности - Мы добьемся , что в регионах Юго- Востока не будет системы ИНН и прочих вещей, смущающих православных. Мы приглашаем на нашу землю всех, кого принуждает к этому на территории Украины Оранжевое фуфло! Граждане- будьте активны и бдительны! Петр Сергеев, обозреватель "Единого Отечества".

Посетив Донецк, Юлия Тимошенко заявила, что треть позвонивших в телеэфир - за нее, и что следующий раз таких будет половина, а затем -все. Это- блеф. Весь секрет "поддержки Тимошенко"-это организованные звонки активистов "Поры" и прочих "оранжевых". Всякого рода сектанты очень активны в таких вопросах. Так, во время теледебатов по поводу строительства кришнаитского "храма" в Москве на ТВ звонили, в основном, кришнаиты. Но их то в Москве ничтожное количество. Просто они активны. Так и дончанам пора выходить из комы после 26 декабря и действовать, звонить, агитировать, митинговать, проводить референдум. Не менее интересна подоплека визита Тимошенко в Донецк. Как известно, команда "оранжевых" разлагается во внутренних противоречиях. Жестко против Тимошенко настроен Мороз. Не менее жестко- сахарный олигарх Порошенко. Все втроем делят кресло великого государственного деятеля Донбасса, Крыма и Новороссии Виктора Януковича. Тимошенко визит в Донбасс нужен был для того, чтобы показать "оранжевому мессии", что она является единственным политиком, способным разговаривать с Донбассом. Если бы донецкие были "мудры как змии", то они воспользовались бы жесточайшими внутренними противоречиями в оранжевом лагере для того, чтобы нанести сокрушительный удар по "бандеровцам". Но на данный момент Тимошенко использовала "донецких", которым пора давно понять- пощады не будет. Сначала уничтожат непокорных, затем выкинут "покладистых". Цель оранжевых ясна- "освоение юго- восточных территорий". То есть колонизация. Вызовы донецкого губернатора Близнюка, мэра Одессы Руслана Боделана, главы Харьковского облсовета Евгения Кушнарева на допросы в Генпрокуратуру по бредовому обвинению в "сепаратизме"-это только начало. Началом к массовым репрессиям против "донецко- крымско- новороссийских индейцев" является фабрикуемый "образцово- показательный" политический процесс над лидером русских православных граждан Новороссии Валерием Кауровым. Пощады не будет - представитель Ющенко в Одессе Цешко заявил, что "новая власть сменит весь административный аппарат". "Зачистка" русского Юго-Востока коснется всех. Всех повезут в Талергоф. Оранжево-коричневые привезут с собой своих бандеровских полицаев, писарей, старост, прокуроров, губернаторов гауляйтеров- бандеровцев. Перед лицом смертельной угрозы Православные, Донбасс, Крым и Новороссия должны сплотиться в единый несокрушимый фронт. Тот, кто сопротивляется- тот живет, тот -на виду, того тяжелее скушать . А того, кто попытается отсидеться, заберут первым. Наше дело правое, враг будет разбит (законным и правовым путем), победа будет за нами. С нами Бог! Суд над Валерием Кауровым и политические процессы над карпаторусскими русофилами в начале двадцатого века.

Кирилл Фролов

Узурпаторская власть преподнесла лидеру русских людей Новороссии Валерию Каурову новогодний подарок- 31 декабря он вызван на допрос в Генпрокуратуру по обвинению в "блокировании трассы Одесса- Киев". На самом деле Кауров и трассу то не блокировал, это возмущенные одесситы не желали пускать в город эмиссаров "оранжевой революции". Преграждая путь узурпаторам власти, жители Новороссии выполняли свой гражданский долг. В свою очередь, Гепрократура и не думает возбуждать уголовное дело против В. Ющенко, сторонники которого до сих пор блокируют Кабинет Министров, не давая премьер-министру Виктору Януковичу войти в здание и работать. Это-настоящее головное преступление. Но беззаконная и нелегитимная власть Киева не замечает этого. Валерия Каурова судят за Православную веру и русское дело. К сожалению, мало кто знает, откуда "торчат уши" у зачинщиков "процесса Валерия Каурова", чьими же преемниками они являются? Об этом необходимо знать, чтобы прогнозировать, что будет дальше. Расскажем об этом.

Сначала был русский ренессанс на Карпатах. Существует тема, о которой наши оппоненты знают, но предпочитают умалчивать. Широкая же публика о ней вообще не осведомлена. Речь идет, с одной стороны, о русском национальном возрождении Галицкой и Карпатской Руси в ХIХ-ХХ веках, а с другой - об австро-венгерском геноциде русских (политических процессах над "русофилами", концлагерях и массовых казнях, унесших более 60 тыс. жизней) и о роли "украино-австрийской партии" в вышеназванном черном деле. О масштабах русского национального возрождения в Галиции красноречиво свидетельствует собравшая более 100 тыс. подписей русских галичан петиция в Венский парламент: "Высокая палата! Галицко-русский народ по своему историческому прошлому, культуре и языку стоит в тесной связи с заселяющим смежные с Галицкой землей малоросским племенем в России, которое вместе с великорусским и белорусским составляет цельную этнографическую группу, то есть русский народ. Язык этого народа, выработанный тысячелетним трудом всех трех русских племен и занимающий в настоящее время одно из первых мест среди мировых языков, Галицкая Русь считала и считает своим и за ним лишь признает право быть языком ее литературы, науки и вообще культуры. Доказательством этого является тот факт, что за права этого языка у нас в Галиции боролись такие выдающиеся деятели (следует обширное перечисление. - К.Ф.)... Общерусский литературный язык у нас в Галиции в повсеместном употреблении. Галицко-русские общественные учреждения и студенческие общества ведут прения, протоколы, переписку на русском литературном языке. На этом же языке у нас сыздавна издавались и теперь издаются ежедневные повременные издания, как: «Слово», «Пролом», «Червонная Русь», «Галичанин», «Беседа», «Страхопуд», «Издания Галицко-русской матицы», «Русская библиотека», «Живое слово», «Живая мысль», «Славянский век», «Издания общества имени Михаила Качковского», расходящиеся в тысячах экземпляров». Далее в петиции приводились требования свободы изучения и преподавания русского языка, истории и права на русских землях, входивших в состав Австро-Венгрии (Ф.Аристов. Карпато-русские писатели. Т. 1. - Москва, 1916). Столь же динамично стал развиваться процесс возвращения униатов в православие (на крупные церковные праздники до 400 крестных ходов прорывалось через австрийскую границу в Почаевскую лавру). Возрождение Православия. Работа великих галицко - и карпаторусских просветителей подготовила и массовое возвращение карпатороссов к Православию. На Подкарпатской Руси движение началось в селе Иза, где служил Иван Раковский - угрорусский писатель, русский патриот. Сам оставшись униатом, он воспитал свой приход в Православной вере. В 1903 г. село Иза целиком перешло в Православие, затем стали переходить тысячи людей, одно село за другим. В Закарпатье духовным дилером православных русских сел стал иеромонах Алексей (Кабалюк), на Галицкой Руси - священномученик Максим Сандович. По сведениям львовского униатского журнала "Нива" к 1914 г. во Львовской епархии около 400 священников были предрасположены к переходу в Православие. Еще до 1914 г. православное движение охватило соседние с Россией уезды, смежные с Буковиной: Косовский, Снятинский и почти все уезды Лемковщины. Например, Сокальский уезд. В него перешли Стенятин, Светаров, Городиловичи, Завишня, Боратин, Теляж, Доброчин, Конотопы, Кунява, В Жолковском уезде Смеряков, Туринка, Честыни. В некоторых селах Зборовского уезда православных священников на руках носили из храма в приходский дом*5. Ватикан и Австро-Венгрия были, мягко говоря, недовольны. И решили принять меры В ответ на рост русского возрождения в подвластных ей областях Австро-Венгрия развязала геноцид. В ответ были политические процессы над русофилами Политические процессы против Галицких «москвофилов» Сначала было проведено несколько показательных процессов над священниками и мирянами, переходившими в православие и говорившими по-русски. Это так называемые «Процесс Ольги Грабарь» (1882), процесс о. Максима Сандовича и Семена Бендасюка (1914), православный священник, лидер лемков, Максим Сандович был расстрелян, он прославлен в лике святых Русской Зарубежной и Польской Православной Церквями, процесс доктора богословия Ф. Богатырца и «Дело братьев Геровских» на Буковине (1912-1914). Политические процессы над карпаторусскими православными русофилами Одним из зачинателей Православного движения в Угорской (Карпатской) Руси был униатской священник Иван Раковский, настоятель прихода села Изы (1885). выдающийся литератор, русский патриот, воспитавший свой приход в любви к Православию, однако сам порвать с Ватиканом не решился. После смерти Раковского, воспитанное им поколение стало думать об открытом переходе в Православие. Хотя в Венгрии по конституции была обеспечена религиозная свобода, на практике либеральное законодательство "просвещенной Австро-Венгерской монархии" не распространялось на православных. Так, можно было переходить из римо-католичества в какую угодно религию, но только не в Православие. Поэтому, когда жители села Иза заявили властям о своем возвращении из унии в Православную веру, начался их крестный путь. В 1903 году крестьяне села Иза в одно из воскресений пропели в церкви Символ Веры, исключив из восьмого члена слова "и от Сына". Этим прихожане фактически заявили о своем переходе в Православие. Тотчас село было наводнено венгерскими жандармами. Начались поголовные обыски, конфисковали все богослужебные книги и даже иконы. Жандармы простояли в Изе несколько месяцев, бесплатно отбирая у крестьян провизию, всячески притесняя их и глумясь над женщинами. Долго терпело беззащитное население всевозможные обиды. Наконец, доведенные до отчаяния, некоторые стали поговаривать: "Пора придти к русским и выгнать мадьяр!" Этого стало достаточно, чтобы возбудить дело о государственной измене. Многих крестьян арестовали, а 22 человека были привлечены к суду. Дело, названное "Первый Мармарош-Сиготский процесс", слушалось в 1904 году, при этом обвинение в "государственной измене" было заменено на неопределенное обвинение в "подстрекательстве против мадьярской национальности". Крестьян Иоакима Вакарова, Василия Лазаря и Василия Кеменя приговорили к 14 месяцам тюрьмы и, сверх того, к уплате огромного денежного штрафа. . Крестьяне вышли из тюрьмы нищими, их семьи ютились у односельчан и жили на средства православной общины села Иза. Но Иоаким Вакаров и его товарищи не пали духом и занялись поденным трудом. Несмотря на то, что село Иза находилось всего в пяти верстах от города, правительство распорядилось на средства крестьян построить в селе жандармскую казарму. Вскоре Иоаким Вакаров был схвачен жандармами и умер под пытками. Крестьяне погребли его без священника, с пением "Святый Боже". Смерть Вакарова только усилила православное движение. В Православие перешли многие села - Лучки, Теребля и другие. Крестьяне занялись поиском священника, и с этой целью обратились к сербскому епископу Богдановичу в Будапешт. Богданович испугался конфликта с властями, и не принял делегацию. Тогда крестьяне отправились в Карловцы к сербскому патриарху Бранковичу (тогда все православные венгерской части империи находились в юрисдикции Сербской Церкви). О русских священниках нельзя даже было и думать. Построенный крестьянами молитвенный дом был разрушен жандармами, а самим верующим запретили собираться на общие молитвы. Однако вслед за Изами целые села стали переходить в Православие. В 1910 году Угорская Русь получила, наконец, своего религиозного вождя в лице иеромонаха Алексия (Кабалюка).До сих пор существует предание, которое передается из поколения в поколение, как весной 1910 года по приглашению местных жителей в село тайком, в телеге, накрытой сеном, прибыл о. Алексий Кабалюк. Этот подлинный исповедник Православия родился 12сентября 1877 года в карпато-русской деревне Ясенье, в семье лесоруба Ивана Кабалюка . Семья была русофильски настроенная и мальчика назвали в честь св. Александра Невского. В детстве поступил послушником в униатский монастырь Кишь-Баранья, но его чуткая душа не могла примириться с ложью унии; он бросил униатский монастырь, перешел в Православие и бежал на Афон, где нашел пристанище в русском Свято-Пантелеимоновом монастыре, где и принял Православие. Оттуда его направляют в Россию, где он становится послушником Яблочинского монастыря на Холмщине. Архиепископ Холмский Евлогий (Георгиевский) рукополагает его в иеромонахи 15 августа 1910 года. Слух о нем дошел до крестьян Изы, и они обратились к о. Алексию с просьбой стать у них священником. Никакие гонения, не могли остановить о. Алексия перед тем, куда звала его горячая вера и желание дать своему народу духовную опору во дни нового гонения. Он приехал в Угорскую Русь простым точильщиком, потому что не хотел жить на средства прихожан. Отец Алексий обходил все села, перешедшие в Православие, совершал требы и таинства, наставлял и укреплял в вере. В селе Иза он в один день крестил 200 детей и причастил более тысячи верующих, а в течении двух дней крестил 400 крестьян из соседних сел.По данным венгерской газеты"Оз ешт"("Вечер"),за это время только в одной Мараморощи не перешло в Православие более 14 тыс. человек. Эти цифры наглядно свидетельствуют о размахе Православно-русского возрождения в Угорской Руси. В ответ усилились гонения. Жандармы окружали церкви, обыскивали дома, отбирали книги, образа, крестики и молитвенники. На крестьян налагали непосильные денежные штрафы, во все села были введены жандармы, закрывались молитвенные дома. Всех, перешедших в Православие, сажали в тюрьмы. Но в ответ все новые села переходили в Православие. На о. Алексия началась настоящая охота, и он был вынужден бежать в Америку, где находилась большая карпато-русская колония. Там он, вместе с священномучеником Александром Хотовицким, продолжал свой миссионерский подвиг, и сотни тысяч карпатороссов вернулись к вере отцов. Отец Алексий вел обширную переписку со своей карпато-русской паствой, и австро-венгерские власти стали арестовывать каждого, кто получал письма с американской маркой. В тюрьму были брошены несколько сот человек, в том числе все родственники отца Алексия. Жандармы прибегали к пыткам. Православных подвешивали к дереву так, чтобы ноги не доставали до земли. Через час такого висения из носа, горла, ушей текла кровь. Если несчастный начинал терять сознание, его поливали водой и продолжали истязания. В селе Лежие под пыткой умерла женщина. Многие прошли "мучилищное дерево", но от Православия не отреклись. Другие искали спасения в лесах и горах. Так, одиннадцать девушек, которых наставляла сестра о. Алексия, Василиса, тайно приняли постриг, удалились в горы, построили в лесу дом, и жили там по монашескому уставу. Жандармы, узнав об этом, нашли их, сорвали одежды, и в одних рубашках загнали в реку, продержав в ледяной воде два часа, а затем бросили в тюрьму. Вот имена этих святых исповедниц: Мария Вакарова, Пелагея Смолик, Анна Вакарова, Мария Мадор, Пелагея Хусть, Пелагея Щербань, Параскева Щербань, Юлианна Азай, Мария Прокоп, Мария Довганич, Анна Кемень. В 1910 году православные люди, оставшиеся без священника, обратились за содействием к России. В русский Яблочинский монастырь Холмской епархии были отправлены кандидаты для рукоположения: Василий Камень, Василий Вакаров и другие. Архиепископ Евлогий (Георгиевский) и граф В. Бобринский с любовью их приняли и устроили в монастыре. Жители села Иза собирались на молитву у крестьянина Максима Прокопа, а его племянница, Иулиания Прокоп, в 1913 году пострадала за Христа, и стала святой иповедницей. Совсем юной девушкой, она организовала в селе православную женскую общину, которая жила по монашескому уставу. Это было в 1913 году. 23 июля 1913 года начался второй Мармарош- Сигетский процесс- венгерский королевский прокурор Андор Иллеш в Мараморошском- Сигете передал суду акт за№5919/1913 , в котором говорилось: "Мною обвиняются: Александр Кабалюк( в иночестве Алексей), 36 лет, униатского вероисповедания, лесной рабочий( русский монах), родившийся и живущий в Ясинях. Далее перечислялись еще 94 обвиняемых, в том числе православные священники о. Григорий Грицак и о. Николай Сабов, остальные-крестьяне Изы. Отец Алексий (Кабалюк), добровольно вернулся из США. "Означенные лица,_ писал прокурор,- находятся в сношениях с графом Владимиром Бобринским , русским подданным, председателем "Русского Национального Союза", членом Думы и Синода, с Евлогием Холмским, Антонием Житомиро- Волынским, православными русскими епископами, с афонскими, холмскими, киевскими, почаевскими и яблочинскими монахами и получают от них денежную поддержку.С этими лицами , кроме того, с врачом Романом Геровским, адвокатом Алексеем Геровским и инженером Георгием Геровским в Черновцах( Буковина), они вошли в соглашение с целью обратить униатских жителей государства, живущих в Марамороше, Угоче и Переи, в православную русскую веру... Все это делалось с целью присоединения означенных территорий к русскому государству и подчинения их скипетру русского царя. Руководствовались они отчасти соображением материальной выгоды, отчасти же любовью к православной русской вере, которая служит национальной русской идее." Специально прибывший на процесс граф Бобринский дал достойный ответ, подловив обвинителей на элементарной нелепости обвинений: "... Указывается, что в двух корчмах православные предъявляли " копейки и рубли", это свидетельствует, что движение поддерживается из-за границы, Какая наивность! Неужели бы мы не сумели разменять рубли на кроны ранее, чем раздавать их угро- россам?.. Прокурору хорошо известно, что не материальной выгоды ищут православные, не богатеют они. Они разорены штрафами, постоем войск и тюремным заключением. Но прав, вполне прав прокурор, когда он говорит, что его жертвы"руководствовались любовью к православной русской вере. За это, конечно, их и держали в тюрьме, за это их ныне и судят..." Последнее слово взял о. Алексий Кабалюк. Он торжественно заявил:»"де правду ищут, то место святое, как Церковь, Это место особенно свято, ибо в нем ищется правда и весь религиозный процесс. Здесь предстоят верующие и я ,как священник. Я в этом храме присягаю, что я- невинный и ничего не делал против отечества. Все то, что мы совершали, делали во имя религии, а потому в этом деле последнее слово скажет Христос.»"Обвиненные зарыдали, тронутые этими словами. Председатель сената нетерпеливо закричал на о. Алексия.Кабалюк продолжил свою речь: « " Какой ни будет приговор, мы его примем, Если нам придется страдать, мы будем страдать за святое дело. Я прошел три части земного шара, был в Америке, когда узнал об обвинении, и немедленно поспешил домой, тянула меня любовь к отечеству. Если стадо страдает, место пастыря- среди страдающих.. Там, горе( он поднял руки к небесам), там знают, что нами руководит только религиозная правда, а не противогосударственная деятельность..."(" Руский народный голос". Ужгород.29 декабря 1933 года.) Разбирательство длилось два месяца, 3 марта 1914 года был оглашен приговор -о. Алексий Кабалюк был осужден к 4 годам и 6 месяцам и штрафу в 100 крон от шести месяцев, отец Николай Сабов-к 3 годам, остальные-от2,5 лет до 6 месяцев Сразу же после окончания суда Царь- мученик Николай Второй демонстративно даровал . Алексию Кабалюку золотой наперстный крест за его исповедные подвиги., а в православных храмах России были отслужены молебны во славу его подвига. Во время процесса, ночью жандармы ворвались в село Иза и схватили Иулианию Прокоп с сестрами. Их отправили в казармы, где долго пытали, заставляя отречься от Православия. Затем, облив на морозе водой, жандармы вывели девушек на улицу для устрашения селян. Здесь их обнажили и долго нещадно били. Они выводили исповедниц босыми, с неприкрытой грудью, долго водили их по селу, издевались, надеясь на отречение от Православия. Однако улицы села были пусты, а жители с негодованием отнеслись к беззаконию, хотя помочь ничем не могли. Униатский священник Андрей Азарий, который вызвал полицию, велел привести к себе Иулианию. Он снова пытался убедить ее отречься от Православия, обещал заступничество, если она, хотя бы притворно, отречется от "московской веры", говорил: "Мне жаль тебя, зачем ты, такая юная, обрекла себя на истязания". Однако Иулиания осталась неколебимой, и пытки продолжались еще три месяца. Никто из сестер Иулиании также не отрекся от Православия. В 1917 году - снова домашний арест всех сестер, на этот раз строжайший. Они должны были являться по три раза в день в жандармерию для допросов и истязаний. В 1918 году жандармы избили Иулианию до полусмерти. Все тело ее было покрыто ранами, разбита голова, сломан нос. Все эти пытки сопровождались уговорами отказаться, хотя бы внешне, от исповедания православной веры и монашеского образа жизни. Но Иулиания не отреклась. Ее, окровавленную и обезображенную, жандармы отнесли в подвал и засыпали песком. К подвалу поставили служанку, чтобы никто не мог туда проникнуть. На четвертый день Иулиания очнулась. Жандармы, не ожидавшие, что Иулиания выживет, отнесли ее к отцу и вызвали врача. Однако Иулиания отказалась от врачебной помощи и была исцелена чудом Божиим. Затем начался полноценный религиозно-политический террор Первый этап: «Оранжевая революция в Галиции»- насильственная украинизация Как же происходило насаждение "украинства" на Галицкой и Карпатской Руси? Шептицкий пригласил из России Михаила Грушевского, который пишет, за очень большие деньги, свою версию южнорусской истории, сводящуюся , в общих чертах, к теории известного идеолога польского реваншизма 19 века, преподавателя Уманского Василианского лицея Франциска Духинского о, якобы, неславянском, финно-угорском происхождении великороссов. Создается "Украинская народно-демократическая партия", костяк которой составляет поставленное Шептицким униатское духовенство, "Научное товарищество им.Т.Шевченко. Газеты "Дiло", "Руслан". Все это полностью финансируется Австрией. В 1890 г. "австро-украинцы" заключают пакт с австрийскими властями, называемый в "мазепинской" пропаганде "Великим переломом". Суть его в следующем: 1. Верность Ватикану. 2. Верность Австрии 3. Союз с поляками.(Ф. Аристов, цит. соч.,стр.26). Тогда же, Барвинский, один из лидеров "мазепинцев" заявил: "Нам не нужно никакой полиции, мы сами будет жандармами". Речь шла об "охоте" на православных и русофилов. . Процесс Ольги Грабарь был "первой ласточкой". В 1897 году галицкий наместник граф Бадени залил кровью всю Галицкую Русь во время выборов в галицкий парламент: десятки крестьян были убиты, сотни были тяжело ранены, а тысячи заключены в тюрьмы. В 1907 г. в г.Горуцке Дрогобычского уезда австрийские жандармы застрелили в день выборов пять крестьян. Затем происходит череда политических процессов - дело Семена Бендасюка, и о.Максима Сандовича, первый и второй Мармарош - Сигетские процессы над карпато-русскими крестьянами села Иза, перешедшими в Православие и их священником о.Алексием Кабалюком, "дело братьев Геровских" на Буковине - (Георгий Геровский - известный ученый, карпато-русских филолог, Алексей - карпато-русский политический лидер, исповедник Православия). Но это было только начало. Далее приведем отрывки из работ И.И.Тероха и Василия Романовича Ваврика - известных галицко-русских деятелей. Лексика и стилистика авторов сохранены. Итак, И.Терех: "Украинизация Галичины" ("Свободное слово Карпатской Руси", 1960 (9-10). "Весь трагизм галицких "украинцев" состоит в том, что они хотят присоединить "Великую Украину", 35 млн., к маленькой "Западной Украине" (так они стали называть после первой мировой войны Галичину) - 4 млн., то есть, выражаясь образно, хотят пришить кожух гудзику (пуговце. - Ред.), а не гудзик к кожуху. Да и эти 4 млн. галичан нужно разделить надвое. Более или менее половина из них, то есть те, которых полякам и немцам не удалось перевести в украинство, считают себя издревле русскими, не украинцами, и к этому термину как чужому и навязанному насильно они относятся с омерзением. Они всегда стремились к объединению не с "Украиной", а с Россией как с Русью, с которой они жили одной государственной и культурной насильно внедряемым немцами, поляками и Ватиканом, нужно отнять порядочный миллион несознательных и малосознательных "украинцев", не фанатиков, которые, если им так скажут, будут называть себя опять русскими или русинами. Остается всего около полмиллиона "завзятущих" галичан, которые стремятся привить свое украинство (то есть ненависть к России и всему русскому) 35 миллионам русских людей, южной России, и с помощью этой ненависти создать новый народ, литературный язык и государство. Здесь будет уместно изложить вкратце историю украинизации поляками, а затем немцами Галицкой (Червонной) Руси, о которой "украинцы" умалчивают, а мир о ней н знает. После раздела старой Польши в 1772 году, и присоединения Галичины к Австрии, после неудавшихся польских восстаний в России (1830 и 1863) и в Австрии (1848) с целью восстановления польского государства, польская шляхта Галичины, состоявшая из крупных латифундий, заявила свое верноподданичество Францу Иосифу и в награду получила полную власть над всей Галичиной, русской ее частью. Получив такую власть, поляки и их иезуитское духовенство продолжали, как и в старой Польше, полонизировать и окатоличивать коренное русское население края. По их внушению австрийские власти неоднократно пытались уничтожить слово "русский", которым с незапамятных времен называло себя население Галичины, придумывая для него разные другие названия. В этом отношении особенно прославился наместник Галичины - граф Голуховский, известный русоед. В 60-х годах прошлого столетия поляки пытались уничтожить кириллицу и ввести вместо нее для русского населения латинскую азбуку. Но бурные протесты и чуть ли не восстания русского населения устрашили венское правительство, и польские политические махеры вынуждены были отказаться от своего плана отделить русский галицкий народ от остального русского мира. Дух национального сепаратизма и ненависти к России поляки постоянно поддерживали среди русского населения Галичины, особенно среди не интеллигенции, лаская и наделяя теплыми местечками тех из них, которые согласны были ненавидеть "москалей", и преследуя тех, кто ратовал за Русь и православие. В 1870-е гг. поляки начали прививать чувство национального сепаратизма и галицко-русскому сельскому населению, крестьянству, учредив для него во Львове с помощью вышеупомянутой т.н. интеллигенции общество "Просвiта", которое стало издавать популярные книжечки злобно сепаратистко-русофобского содержания. До конца XIX в. термины "Украинец", "украинский" были употребляемы только кучкой украинствующих галицко-русских интеллигентов. Народ не имел о них никакого понятия, зная лишь тысячелетиями названия - Русь, русский, русин; землю свою называл русской и язык свой - русским. Официально слово "русский" писалось с одним "с", чтобы отличить его от правильного начертания с двумя "с", употребляемого в России. Все журналы, газеты и книги , даже украинствующие, печатались по-русски (галицким наречием), старым правописанием. На ряде кафедр Львовского университета преподавание велось на русском языке, гимназии назывались "русскими", в них преподавали русскую историю и русский язык, читали русскую литературу. С 1890 г. все это исчезает, как бы по мановению волшебной палочки. Вводится в школах, судах и во всех ведомствах новое правописание. Издания украинствующих переходят на новое правописание, старые "русские" школьные учебники изымаются и вместо них вводятся книги с новым правописанием. В учебнике литературы на первом месте помещается в искаженном переводе на галицко-русское наречие монография Н.Костомарова "Две русские народности", где слова "Малороссия", "Южная Русь" заменяются термином "Украина" и где подчеркивается, что "москали" похитили у малороссов имя "Русь", что с тех пор они остались как бы без имени и им пришлось искать другое название. По всей Галичине распространяется литература об угнетении украинцев москалями. Оргия насаждения украинства и ненависти к России разыгрывается во всю. Россия, строго хранящая принципы невмешательства в дела других государств, ни словом не реагировала в Вене на польско-немецкие проделки, открыто направленные против русского народа. Галичина стала Пьемонтом украинства. Возглавлять этот Пьемонт приглашается из Киева Михаил Грушевский. Для него во Львовском университете учреждают кафедру "украинской истории" и поручают ему составить историю "Украины" и никогда не существовавшего "украинского народа". В награду и благодарность за это каиново дело Грушевский получает "от народа" виллу - дом и именуется "батьком" и "гетманом". Со стороны украинствующих начинают сыпаться клевета и доносы на русских галичан, за что доносчики получают от правительства теплые места и щедро снабжаются австрийскими кронами и немецкими марками. Тех, кто остаются русскими и не переходят в украинство, обвиняют в том, что они получают "царские рубли". Ко всем передовым русским людям приставляются сыщики, коим ни разу не удалось перехватить эти рубли для вещественного доказательства. Население Галичины на собраниях и в печати протестует против нового названия и нового правописания. Посылаются записки и делегации с протестами к краевому и центральному правительствам, но ничего не помогает: народ, мол, устами своих представителей в сейме потребовал этого. Насаждения украинства по деревням идет туго, и оно почти не принимается. Народ держится крепко своего тысячелетнего названия. В русские села посылаются учителя украинофилы, а учителей с русскими убеждениями оставляют без места... Русское униатское духовенство (священники были с университетским образованием) был чрезвычайно любимо и уважаемо народом, так как оно всегда возглавляло борьбу за Русь и русскую веру и за улучшение его материального положения, было его вождем, помощником, учителем и утешителем во всех скорбях и страданиях в тяжелой неволе. Ватикан и поляки решают уничтожить это духовенство. Для этой цели они ставят во главе русской униатской церкви поляка графа Шептицкого, возвысив его в сан митрополита. Мечтая стать униатским патриархом "Великой Украины от Кавказа до Карпат", Шептицкий относился к нерадивостью к миссии, для которой наметили его поляки, в планы которых вовсе не входило создание Украины под Габсбургами или Гогенцоллернами, а исключительно ополячивание русского населения для будущей Польши. Он отдался со всей пылкостью молодости (ему было всего 35 лет, когда его сделали митрополитом) служению Австрии, Германии и Ватикану для осуществления плана разгрома России и мечты о патриаршестве. Тщеславный и честолюбивый, Щептицкий служим им, нужно признать, всей душою. Несмотря на свой высокий сан, он, переодетый в штатского, с подложным паспортом не раз пробирался в Россию, где с украинствующими помещиками и интеллигентами подготовлял вторжение Австро-Венгрии и Германии на "Украину", о чем он лично докладывал Францу-Иосифу как его тайный советник по украинским делам, а секретно от него сообщал о сем и германским властям, как это было обнаружено в 1915 г. во время обыска русской разведкой его палаты во Львове, где между другими компрометирующими документами была найдена и копия его записки Вильгельму II о прогрессе "украинского движения в России". Мечтательный и жадный к титулам и власти, град, пытаясь прибавить к будущему титулу патриарха титул кардинала, часто ездил в Рим, где он услаждал слух Ватикана своими россказнями о недалеком разгроме схизматической России и о присоединении к святому Престолу под скипетром Его Апостольского Величества Императора Франца-Иосифа 35 миллионов "украинских овечек". Но польские магнаты и польские иезуиты, имевшие влияние в Ватикане, мстя Шептицкому за ослушание, не допустили его возвышения в кардиналы. После создания новой Польши и присоединения к ней Галичины, Шептицкий, надеясь на Гитлера, не переставал мечтать о патриаршестве и ратовал, как и прежде, за разгром России. Но повелению карающего рока все его идеи, идеалы, мечты и грезы потерпели полное и страшное крушение. С появлением Красной Армии в восточной Галичине, он, разбитый параличом 75-летний старик, лишился сразу всех титулов и настоящих и будущих, и терпел великие страсти уже на сем белом свете в наказание за свои страшные прегрешения против Руси. В русской истории его имя будет стоять рядом с именем Поцея, Терлецкого, Кунцевича и Мазепы. Возвращаясь к насаждению украинства в Галичине, нужно отметить, что с назначением Шептицкого главной униатской униатской церкви прием в духовные семинарии юношей русских убеждений прекращаются. Из этих семинарий выходят униатские священники заядлые политиканы-фанатики, которых народ звал "попиками". С церковного амвона они, делая свое каиново дело, внушают народу новую украинскую идею, всячески стараются снискать для нее сторонников и сеют вражду в деревне. Народ противится, просит епископов сместить их, бойкотирует богослужения, но епископы молчат, депутаций не принимают, а на прошения не отвечают. Учитель и греко-католический "попик" мало по малу делают свое дело: часть молодежи переходит на их сторону, и в деревне вспыхивает открытая вражда и доходит до схваток, иногда кровопролитных. В одних и тех же семьях одни дети остаются русскими, другие считают себя "украинцами". Смута и вражда проникает не только в деревню, но и в отдельные хаты. Малосознательных жителей деревни "попики" постепенно прибирают к своим рукам. Начинается вражда и борьба между соседними деревнями: одни другим разбивают народные собрания и торжества, уничтожают народное имущество (народные дома, памятники - среди них памятник Пушкину в деревне Заболотовцы). Массовые кровопролитные схватки и убийства учащаются. Греко-католические и светские власти на стороне воинствующих "попиков". Русские деревни не находят нигде помощи. Чтобы избавиться от "попиков", многие из униатства возвращаются в Православие и призывают православных священников.

Австрийские законы предоставляли полную свободу вероисповедания, о перемене его следовало только заявить административным властям. Но православные богослужения разгоняются жандармами, православные священники арестовываются и им предъявляется обвинение в государственной измене. клевета о "царских рублях" не сходит со столбцов украинофильской печати. Русских галичан обвиняют в "ретроградстве" и т.п., тогда как сам клеветники украинофилы, пользуясь щедрой государственной помощью отличались звериным национализмом и готовились посадить на престол Украины судившегося после войны за обман во Франции - пресловутого Габсбурга "Василия Вышиваного". Россия и дальше молчит: дескать, не ее дело вмешиваться во внутренние дела другого государства. Галицко-русские интеллигенты, чтобы удержать фронт в этой неравной борьбе, чтобы содержать свою преследуемую конфискациями прессу и свои общества, облагают себя податью в сто крон и свыше ежемесячно и собирают среди крестьянства средства с помощью так называемой лавины-подати. Против украинской пропаганды решительнее всех реагировала галицко-русская студенческая молодежь. Она выступила против украинской "Новой эры" открытым движением - "Новым курсом". Галицко-русские народные и политические деятели, опасаясь усиления террора, вели все время консервативную, осторожную и примирительную политику с поляками и австрийскими властями. Чтобы не дразнить ни одних, ни других, они придерживались в правописании официального термина "русский" (с одним "с") и всячески пытались замаскировать свои настоящие русские чувства, говоря молодежи: "Будьте русскими в сердцах, но никому об этом не говорите, а то нас сотрут с лица земли. Россия никогда не заступалась за Галичину и не заступится. Если мы будем открыто кричать о национальном единстве русского народа, Русь в Галичине погибнет навеки". Хотя вся интеллигенция знала русский литературный язык, выписывая из России книги, журналы и газеты, но по вышеуказанной причине не употребляла его в разговоре. Разговорным языком у нее было местное наречие. По этой же причине и книги и газеты издавались ею на старинном языке - "язычии", как его в насмешку называли, то есть на галицко-русском наречии с примесью русских литературных и церковно-славянских слов, чтобы таким образом угодить и Руси и не дразнить чистым литературным языком власти. Словом, ставили и Богу свечу и черту огарок. Молодежь, особенно университетская, не раз протестовала против этих "заячьих" русских чувств своих отцов и пыталась открыто говорить о национальном и культурном единстве всех русских племен, но отцы всегда как-то успевали подавлять эти рвущиеся наружу стремления детей. Молодежь раньше изучала русский литературный язык в своих студенческих обществах без боязни, открыто, и тайно организовывала уроки этого языка для гимназистов в бурсах и издавала свои газетки и журналы на чистом литературном языке. После "Новой эры" в ответ на украинизацию деревни студенты стали учить литературному языку и крестьян. На сельских торжествах парни и девушки декламировали стихотворения не только своих галицких поэтов, но и Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Майкова и др. По деревням ставили памятники Пушкину. Член Государственной Думы, граф В.А.Бобринский, возвращаясь со Славянского съезда в Праге через Галичину с галицкими делегатами этого съезда, на котором он с ними познакомился, и присутствуя на одном из таких крестьянских торжеств в деревне, расплакался, говоря: "Я не знал, что за границей России существует настоящая Святая Русь, живущая в неописуемом угнетении, тут же, под боком своей сестры Великой России". Но когда с "Новой эрой" оргия насаждения украинства немцами, поляками и Ватиканом разбушевалась во всю, русская галицкая молодежь не выдержала и взбунтовалась против своих отцов. Этот бунт известен в истории Галицкой Руси под названием "Нового Курса", а зачинщики и сторонники его под кличкой "новокурсников". "Новый Курс был следствием украинской "Новой эры" и явился для нее разрушительным тараном. Студенты бросились в народ: созывали вече и открыто стали на них провозглашать национальное и культурное единство с Россией. Русское крестьянство стало сразу на их сторону, и через некоторое время к ним примкнули две трети галицко-русской интеллигенции. Употребляемый до тех пор сине-желтый галицко-русский флаг был заменен носившимся раньше под полой трехцветным бело-сине-красным, а главным предметом тех народных собраний и торжеств по городам и деревням было национальное и культурное единство с Россией. Также были учреждены для проповедования "новокурсных" идей ежедневная газета "Прикарпатская Русь" на литературном языке и популярный еженедельник "Голос народа" для крестьянства на галицко-русском наречии против издаваемых "отцовских" - ежедневной газеты на "язычии" "Галичанин" и еженедельника для народа "Русское Слово"; последние вскоре зачахли и прекратили свое существование. В течение года "Новый Курс" поглотил почти всю галицко-русскую интеллигенцию, крестьянство и воцарился повсеместно. Литературный язык употреблялся теперь не только в печати, но и открыто сделался разговорным языком галицко-русской интеллигенции. Возвратившийся в Россию граф Бобринский поднял шум о положении дел в Галичине. У русских властей он не имел успеха, а либеральная пресса тоже не поддержала его только потому, что он был в Думе правый и, как бы по указке, единодушно отнеслась к делу враждебно, считая русских галичан "Националистами, ретроградами", а украинофилов - "либералами, прогрессистами" (!). Не находя нигде поддержке, граф Бобринский организовал с помощью разбирающихся в галицких делах русских людей в Петербурге, Киеве "Галицо-русские общества", которые начали собирать средства на помощь Прикарпатской Руси. Это были первые (и не царские) рубли, которые Галичина стала получать от своих братьев в России. Но средства эти были скудны, и все они шли на помощь по содержанию гимнастических общежитий, в которые принимались талантливые мальчики бедных крестьян на полное содержание. "Новый Курс" захватил австрийские власти врасплох. Согласно австрийской конституции они не могли прямо и открыто выступать против него, да это и невозможно было сделать из-за многочисленности "государственных изменников". Раньше, когда обнаруживались такие "преступления" у нескольких лиц, их судили, сажали в тюрьму. Теперь же все свершилось вдруг, и нужно было иметь дело с сотнями тысяч "изменников", государственную измену которых невозможно было доказать. Но власти не дремали и выжидали случай, чтобы было за что зацепиться, и подготовляли целый ряд процессов о "шпионстве", из коих первый начался в 1913 году накануне мировой войны. Между тем, они преследовали проявление русского духа намеченными заранее мерами. Чтобы оказать помощь учителям-украинофилам, власти решают ударить по крестьянскому карману. Они обильно снабжают кооперативы украинофилов деньгами, которые дают взаймы по деревням только своим приверженцам. Крестьяне, не желающие назвать себя украинцами займов не получают. В отчаянии деятели русских галичан бросаются за помощью к чехам, и по ходатайству Крамаржа и Клофача (Масарик был врагом русских вообще и в парламенте всегда поддерживал украинофилов) получают в Живностенском банке кредиты для своих кооперативов (самый большой чешский банк - Центральный Банк Чешских Сберегательных Касс - давал многомиллионные займы только "украинским" кооперативам). Выборы в сейм сопровождаются террором, насилием и убийствами жандармами русских крестьян. Украинофилы пользуются на выборах и моральной и финансовой поддержкой власти. Имя избранного громадным большинством галицко-русского депутата при подсчете голосов просто вычеркивается и выбранным объявляется кандидат - украинофил, получивший менее половины голосов. Борьба русских с украинофилами усиливается из года в год и продолжается под страшным террором вплоть до мировой войны, - войны немецкого мира со славянством, к которой Германия и Австро-Венгрия готовились десятки лет, в связи с чем ими и насаждался украинский сепаратизм и ненависть к России среди исконно русского населения в Галичине. Россия очнулась и открыла глаза на происходящее в Червоной Руси только накануне войны, когда во Львове начался нашумевший на всю Европу чудовищный процесс в "государственной измене" и "шпионстве" против двух галицко-русских интеллигентов (Бендасюка и Колдры) и двух православных священников (Сандовича и Гудимы). На этот процесс неожиданно явились пять депутатов Государственной Думы всех оттенков (среди них и настоящий украинец - депутат Макагон) и войдя в зал, публично во время заседания суда поклонились до земли, сидящим на скамьях подсудимых со словами: "Целуем ваши вериги!". Подсудимые были оправданы присяжными заседателями, несмотря на то, что председательствующий судья в своей напутственной речи заседателям, очевидно по указанию свыше, не скрывал надежды на то, что будет вынесен обвинительный приговор. В самом начале этой войны австрийские власти арестуют почти всю русскую интеллигенцию Галичины и тысячи передовых крестьян по спискам, вперед заготовленным и переданным административным и военным властям украинофилами (сельскими учителями и "попиками") с благословения преусердного митрополита графа Шептицкого и его епископов. Арестованных водят из тюрьмы в тюрьму группами, и по пути на улицах городов их избивают натравленные толпы подонков и солдатчины. В Перемышле озверелые солдаты изрубили на улице большую партию русских людей. За арестованных и избиваемых русских священников добровольно заступаются епископы-католики: польский и армянский, а униатские епископы во главе с Шептицким, несмотря на просьбы жен и детей, отказывают в защите своим русским галицким священникам. Этого нужно было ожидать: они же и предали их на убиение. Арестованных вывозят вглубь Австрии в концентрационные лагеря, где несчастные мученики тысячами гибнут от голода и тифа. Самые передовые деятели после процесса о государственной измене в Вене приговариваются к смертной казни, и только заступничество испанского короля Альфонса спасает их от виселицы. В отместку за свои удачи на русском фронте, улепетывающие австрийские войска убивают и вешают по деревням тысячи русских галицких крестьян. Австрийские солдаты носят в ранцах готовые петли и где попало - на деревьях, в хатах, в сараях - вешают всех крестьян, на которых доносят украинофилы, за то, что они считают себя русскими. Галицкая Русь превратилась в исполинскую страшную Голгофу, поросла тысячами виселиц, на которых мученически погибали русские люди только за то, что они не хотели переменить свое тысячелетнее название. Эти зверства и мучения - с иллюстрациями, документами и точными описаниями - увековечены основанным после войны Талергофским Комитетом во Львове, издавшим их в нескольких томах. Такова история происков Ватикана, поляков и немцев в насаждении ими украинства на Карпатах среди издревле русского населения Червонной Руси. Украинское движение в Галичине под руководством Германии продолжалось и после первой мировой войны. В это время появился для нее новый термин: Западня (Захiдня) Украина, в которой была организована тайная военная организация (УВО), превратившаяся впоследствии в организацию украинских националистов (ОУН). ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ Приводимый ниже текст - главы из книги блестящего историка Галицкой Руси Василия Ваврика "Терезин и Талергоф" (Львов. 1928 г.). Творческую деятельность автор начал в качестве узника именно концлагеря Талергоф, подпольно выпуская лагерные журналы и листовки с описанием австрийских зверств. После крушения Австрии Ваврик проживал во Львове, принимая активное участие в издании "Телергофских альманахов" - подробных сборников, посвященных русскому геноциду, учиненному австро-венгерской властью. Он также написал немало исследований и монографий о галицко-русском возрождении, его героях и вождях - И.Наумовиче, О.Мончаловском, Д.Маркове и многих других. Квинтэссенцией этих исследований является его уникальная по полноте книга "Краткий очерк истории галицко-русской письменности" (Лувен, 1968) Итак, «Терезин и Талергоф»: "КРОВАВЫЙ ТЕРРОР" Читателю нужно помнить, что ниже поданное число жертв - это лишь капля в море общенародного мученичества, слез и крови Галицкой Руси. Немцы и мадьяры бесились, как гады, и причину своих отступлений и поражений старались оправдать неблагонадежным поведением и изменой галицко-русского населения. В манифестах и воззваниях обещали военные и административные власти от 50 до 500 крон каждому, кто донесет на русина. На улицах и площадях галицких городов выкрикивали платные агенты: ловите шпионов! давайте их сюда на виселицы! И жатва крови была чрезмерно обильной! В деревне Волощине, уезд Бобрка, мадьяры привязали веревкою к пушке крестьянина Ивана Терлецкого и поволокли его по дороне за собою. Они захлебывались от хохота и радости, как тело русского поселянина билось об острые камни и твердую землю и кровавилось густою кровью. В деревне Буковине того же уезда мадьярские гусары расстреляли без суда и допроса 55-детнего крестьянина Михаила Кота, отца шестерых детей. А какая нечеловеческая и немилосердная месть творилась в селе Цуневе Городоского уезда! Там арестовали австрийские вояки 60 крестьян и 80 женщин с детьми, мужчин отделили от жен и поставили у деревьев. Солдат-румын забрасывал им петлю на шеи и вешал одного за другим. После нескольких минут прочие солдаты снимали тела и еще некоторых живых доканывали штыками. Матери, жены и дети были свидетелями этой дикой расправы. модно ли передать словами их отчаяние? Нет, на это нет слов и силы! В с.Залужье того же уезда солдаты расстреляли по-зверски 5 крестьян, а в соседнем селе Великополе из 70 арестованных крестьян мадьяры закололи штыками Ивана Одиарника, Семена Бенду, Василия Яцыка, Василия Кметя, Марию Кметь и Павла Чабана, которому раньше переломили руки. И это было им слишком мало! Уходя перед русской армией, они потащили с собой малолетних девушек. С каждым днем жестокой бойни работа палачей принимала все большие размеры. В с.Кузьмине Добромильского уезда австрийцы вбивали в стены железные крюки и вешали на них людей. В один день повесили 30 крестьян. Вместе с жандармом бушевал в околице выроженец некий Винницкий, ошеломленный "самостийник"... В Липовецке, Куликове, Сулимове, Батятычах устраиваличь чисто дьявольские погромы. В числе доносчиков был украинец - учитель Иван Шерстило из Сулимова, который выдал австрийским жандармам несколько крестьян и священника Саввина Кмицикевича с сыном. В Каменецком уезде шалела австромадьярская лють безгранично, так как это уезд принадлежал к наиболее сознательным кругам Галицкой Руси. В селе Дернове убили австрийцы 85-летнего старика Ивана Наума. В поселке Сапежанке был расстрелян крестьянин Андрей Вусович, которого тело солдаты повесили перед родным домом при рыданиях жены и детей. В местечке Стоянове был убит мещанин Федор Багнюк будто бы за то, что звоном колокола давал знак казакам, а 85-летний старик священник Иван Сохацкий был вывлечен из церкви и подвергнут побоям. Во Львове, наконец, его проколол солдат штыком. Десятки смертных приговоров имеют на своей черной совести два учителя австро-украинской ориентации Роман Пекарский и Лука Краевский. По их доносам суд первой австрийской пехотной бригады приговорил к смерти через повешение 10 крестьян в с.Таданье... И Анастасию Лущукевич, мать четверых детей. Село Утопоры Коломыйского уезда было залито крестьянской кровью. Жандармы, солдаты и не в меру усердствовавшие австрийские патриоты мостились на неповинных жителях за то, что на фронте австрийская армия терпела поражения. Когда крестьянские хозяйства сгорели дотла, бежавшая толпа гнала крестьян и женщин перед собой и расстреливала их на бегу. На город Львов как центр культурной жизни Галицкой Руси обратили особое внимание все административные, полицейские и военные власти. В столице Прикарпатского края находились центральные органы всех просветительных и культурных галицко-русских обществ и организаций. Сейчас, после объявления мобилизации австрийской партии, одним махом пера были закрыты все галицко-русские институты, организации, бурсы, приюты, редакции газет, учреждения. Все их имущество было подвержено ограблению и разгрому. К каким бы выкрутасам теперь ни прибегали галицкие украинцы-сепаратисты, что они неповинные в крови своих братьев, но их поступки, почины, дела и все их газеты, во главе с "Дiлом" и "Свободою", обнаруживают иудину измену. На основании подлейших доносов были заполнены все львовские тюрьмы русинами до крайних берегов. В темном углу "Бригидок" шла экзекуция за экзекуцией. На веревках повисли (перечисление десятков имен опускаем. - К.Ф.)... и Андрей Пужак из Мокротина Жолковского уезда. Последнего за то, что под виселицей крикнул: "Да здравствует великая и нераздельная Русь!", палач истязал на эшафоте четверть часа... Расстрел священников на Лемковской Руси. Западная окраина Галицкой Руси испокон века заселена горским племенем лемков по Бескидам Западных Карпат. Она нашлась под самым тяжелым обухом австро-мадьярского разбоя. Здесь после потери восточной Галичины скопились австрийские "патриоты". От доносчиков кишело. Ввиду того, что этот русский уголок непоколебимо стоял при Руси, то не удивительно, что злоба украинских нетерпимцев всячески стремилась использовать подходящее для себя время, чтобы избавиться от упрямых русинов-лемков. Доносами занимались не только жандармы, сельские писари и войты, но и учителя и даже духовные лица, Вскоре, вследствие доносов пособников Австрии, была подвергнута повальному аресту вся русская лемковская интеллигенция: священники, адвокаты, судьи, педагоги, студенты и даже гимназисты, не говоря о крестьянстве обоих полов. (Далее рассказано о расстреле прорусски настроенных священников по доносам и свидетельствам "украинствующих". Стоит отметить, что 29.08.96 г. Архиерейский Собор Росской православной Церкви За Границей причислил к лику святых казненного за веру о.Максима Сандовича). Талергоф. Самым тяжелым ударом по душе Карпатской Руси был, без сомнения, Талергоф, возникший в первые дни войны 1914 года в песчаной долине у подножия Альп возле Граца, главного города Стирии. Это был лютейший застенок из всех австрийских тюрем в Габсбургской империи. В дневниках и записках талергофских невольников имеем точное описание этого австрийского пекла. Участок пустого поля в виде длинного четырехугольника в 5 километрах от Абтиссендорфа и железной дороги не годился к пахоте из-за обилия песка, на котором рос только скудный мохор. Под сосновым лесом находились большие жестяные ангары для самолетов, за лесом стоял синий вал альпийских гор. Первую партию русских галичан пригнали в Талергоф солдаты грацкого полка 4-го сентября 1914 года. Штыками и прикладами они уложили народ на сырую землю. Голое, чистое поле зашевелилось, как большой муравейник, и от массы серомашных людей всякого возраста и сословия не видно было земли... За Талергофом утвердилась раз навсегда кличка немецкой преисподней. И в самом деле, там творились такие события, на какие не была способна людская фантазия, забегающая по ту сторону света в ад грешников. До зимы 1915 года в Талергофе не было бараков. Сбитый в одну кучу народ лежал на сырой земле под открытым небом, выставленный на холод, мрак, дождь и мороз. Счастливы были те, которые имели над собою полотно, а под собою клапоть соломы. Скоро стебло стерлось на сечку и смешивалось с землей, из чего делалась грязь, просякнутая людским потом, слезами. Эта грязь становилась лучшей почвой и обильной пищей для неисчислимых насекомых. Вши сгрызли тело из-за теплой крови и перегрызали нательную и верхнюю одежду. Червь размножилась чрезвычайно быстро в чрезвычайном количестве. Величина паразитов, питающихся соками людей, была равно грозной. Неудивительно поэтому, что немощные не в силах были с ними справиться. Священник Иоанн Мащак под датой 11 декабря 1914 года отметил, что 11 человек просто загрызли вши. Нужда и нищета дышали на каждом шагу скостенелой смертью. В позднюю, холодную осень 1914 года руками русских военнопленных талергофская власть приступила к постройке бараков в земле в виде землянок - куреней - и над землею в виде длинных стодол с расчетом, чтобы поместить в них как можно наиболее народа. Это как раз нужно было кровопийцам, вшам и палачам. В одном бараке набралось человек сотен три и больше. В сборище грязного люда и грязной одежды разводились миллионы насекомых, которые разносили по всему Телергофу заразные болезни: холеру, брюшной тиф, дифтерию, малярию, расстройства почек, печени, селезенки, мочевого пузыря, понос, рвоты с кровью, чахотку, грипп и прочие ужасные пошести (заразрые болезни, эпидемии. - К. Ф.). Кроме нечистоты, эпидемиям в Талергофе отдавал большие услуги всеобщий голод. Немцы морили наших людей по рецепту своей прославленной аккуратности и системы, а бросая кое-что, как собакам, ухитрялись, будто ради порядка, бить палками всех куда попало. Не спокойным, разумным словом, а бешеным криком, и палкою, и прикладом водворяли часовые "порядок", так что часто возвращались многие от выдачи постной воды, конского или собачьего мяса калеками. В голоде и холоде погибали несчастные рабы, пропадали в судорогах лихорадки, желтели, как восковые свечи, от желтухи, кровавились от бесконечных кровоподтеков, глохли от заворотов и шума головы, слепли от встрясок нервов, лишались рассудка от раздражений мозга, падали синими трупами от эпилепсий. Высокая горячка разжигала кровь больных. Немощные организмы валились, как подкошенные, в берлогу, в мучительной лихорадке и беспамятстве кончали жалкую жизнь, а более сильные срывались ночью с нар и бежали, куда глаза глядели, чтобы вырваться из объятий напасти. Они мчались или прямо в ворота или живо взбирались на колючую проволоку, там же от штыка либо пути падали мертвыми на землю. В записках студента Феофила Курилло читаем, что солдат проколол двух крестьян за то, что "втiкали". Священник Иоанн Мащак записал под датой 3 декабря 1914 года, что часовой за бараком выстрелил в перелезавшего через проволоку крестьянина. Пуля не попала в него, но убила в бараке Ивана Попика из с.Мединичи, отца семерых детей. В ангаре солдат проколол крестьянина Максима Шумняцкого из с.Исаи Турчанского уезда, проколол в ребра штыком, от чего он помер немедленно. В скорбный помянник погибших в Талергофе занесем лучших народных деятелей из длинного ряда мучеников: доктора Романа Дорика, преподавателя Бродовской гимназии, основателя и воспитателя бурсы им.Ф.Ефиновича; Юлиана Кустыновича, профессора перемышльской духовной семинарии; доктора богословия Михаила Людкевича; доктора медицинских наук Михаила Собина; священника Владимира Полошиновича из Щавного; священника Иосифа Шандровского из Мыслятич; священника Григория Спрыса из Дашовки; священника Александра Селецкого из Дошницы; священника Аполлинария Филипповского из Подкаменя возле Рогатина; священника Нестора Полянского; священника доктора богословских наук Николая Малиняка из Сливницы; священника Корнилия Литвиновича из Братищева; священника Владислава Коломыйца из Лещан; священника Махаила Кузьмака из Яворника Русского; священника Евгения Сингалевича из Задубровец; священника Николая Гмитрика из Зандовицы; священника Ивана Серко из Искова; священника Иеронима Куновского из Бельча; священника Иоанна Дуркота из Лабовой; священника Михаила Шатынского из Тиравы; священника Олимпа Полянского из Юровец; священника Василия Курдыдика из Черниховец; священника Казимира Савицкого и много других интеллигентных работников. В народную легенду перешло талергофское кладбище у соснового леса. Эта легенда передается из уст и по наследству перейдет из поколения в поколение о том, что на далекой немецкой чужбине в неприветливой земле лежит несколько тысяч русских костей, которых никто не перенесет на родную землю. Немцы повалили уже кресты, сравняли уже могилы. Найдется ли одаренный Божьим ловом певец, который расскажет миру, кто лежит в Талергофе, за что выбросили немцы русских людей из родной земли? Смерть в Талергофе редко бывала природной: там ее прививали ядом заразных болезней. По Талергофу триумфально прогуливалась насильственная смерть. О каком-нибудь лечении погибавших речи не было. Враждебным отношением к интернированным отличались даже врачи. О здоровой пище и думать не приходилось: терпкий хлеб, часто сырой и липкий, изготовленный из смеси самой подлой муки, конских каштанов и тертой соломы, красное, твердое, несвежее конское мясо дважды в неделю по маленькому кусочку, покрашенная начерно вода, самые подлые помои гнилой картошки и свеклы, грязь, гнезда насекомых были причиной неугасаемой заразы, жертвами которой падали тысячи молодых, еще вполне здоровых людей из среды крестьянства и интеллигенции. Для запугивания людей, в доказательство своей силы тюремные власти тут и там по всей талергофской площади повбивали столбы, на которых довольно часто висели в невысказанные мучениях и без того люто потрепанные мученики. На этих столбах происходило славное немецкое "анбинден", то есть подвязывание. Поводом для подвешивания (как правило, за одну ногу. - К. Ф.) на столбе были самые ничтожные пустяки, даже поимка кого-либо на курении табаку в бараке ночью. Кроме мук на столбе были еще железные путы "шпанген", просто говоря - кандалы, из-под которых кровь капала. Большую книгу можно бы написать об язвительные пакостях немцев. Феофил Курилло рисует такую картину: тридцать изнуренных и высохших скелетов силятся тянуть наполненный мусором воз. Солдат держит в левой руке штык, а в правой - палку и подгоняет ими "ленивых". Люди тянут воз за дышло и веревками и еле-еле продвигаются, ибо сил у них не хватает. Телергофскими невольниками в жаркое лето и в морозную зиму, избивая их прикладами, выплавляли свои дороги, выравнивали ямы, пахали поле, чистили отхожие места. Ничего им за это не платили, а вдобавок ругали их русскими свиньями.

В то же время вожди украинской партии во главе с разными Левицкими, Трилевскими, Ганкевичами, Барвинскими, Романчуками били тиранам поклоны и пели Австрии дифирамбы... Исходя из ложного понимания патриотизма, вся власть в Талергофе, от наивысших до маленьких гайдуков, обходилась с людьми самым жестоким и немилосердным образом: их били палками, канчуками, тросточками, прикладами, кололи турецкими ножами и штыками, плевали в лицо, рвали бороды, короче говоря - обращались хуже, чем в дикой скотиной. С каждым днем, по мере приближения упадка спорохненской Австрии, муки заключенных усиливались, десятерились. Внезапно, от поры до времени, вызывали того или другого, особенно из интеллигенции, в канцелярию лагеря и в Грац и по правилам инквизиции следственные судьи выпытывали о настроениях и взглядах на Австрию... Все-таки пакости немцев не могут равняться с издевательствами своих людей. Бездушный немец не мог так глубоко влезть своими железными сапогами в душу славянина-русина, как это русин, назвавший себя украинцем. Вроде официала полиции города Перемышля Тимчука, интригана, провокатора, доносчика и раба -мамелюка в одном лице, который выражался о родном народе как о скотине. Он был правой рукой палача Пиллера, которому давал справку об арестантах. Тимчука, однако перещеголял другой украинец-попович, Чировский, обер-лейтенант австрийского запаса. Эта креатура, фаворит и любимчик фон Штадлера, ничтожество, вылезшее на поверхность Талергофа благодаря своему угодничеству немцам и тирании, появилось в нем весною 1915 года. Все невольники Талергофа характеризуют его как профессионального мучителя и палача. Была это продажная шкура и шарлатан с бесстыдным языком. Народ, из которого он вышел, не представлял для него малейшей цены. Партийный шовинизм не знал у него ни меры, ни границ. Дьявол в людском облике! Чировский был специалистом от немецкого "анбинден", обильную жатву которого он пожал по случаю набора рекрутов в армию, когда студенты назвали себя русскими. Это "злодеяние" взбесило украинца, австрийского обер-лейтенанта в запасе, до того, что он требовал военного суда над студентами. В канцелярии лагеря он поднял страшную бурю, подбурив всех офицеров и капралов, и радый этому фон Штадлер начал взывать студентов на допросы. Но ни один из них не отступил от сказанного, хотя Чировский со своими заушниками бесился, угрожая кулаками. Не помогло! Студенты твердо стояли при своем и были готовы за имя своих предков на наибольшие жертвы; их конфликт с напастником кончился тем, что всех фон Штадлер приговорил к 3-недельному заключению под усиленной стражей и усиленным постом, а после этого на два часа "анбинден". Понятно, экзекуцию подвешивания исполнял сам Чировский по всем правилам военного кодекса и регламента. Каменного сердца выродка не тронули ни слезы матерей, ни просьбы отцов, ни обморок, ни кровь юношей, у которых она пускалась из уст, носа и пальцев. Черная физиономия Чировского перешла в историю мартирологии, претерпленных страданий галицко-русского народа. Ни один украинский адвокат, ни один украинский "письменник" не в силах обелить его. Варварство его дошло до того, что он велел на могиле под соснами уничтожать православные кресты, доказывая немцам, что в этих крестах таится символов русской веры и русской идеи. Муки в Талергофе продолжались от 4 сентября 1914 г. до 10 мая 1917 г. В официальном рапорте фельдмаршала Шлеера от 9 ноября 1914 г. сообщалось, что в Талергофе в то время находилось 5700 русофилов. Из публикации Василия Маковского узнаем, что осенью того же года там было около 8 тыс. невольников. Не подлежит, однако, сомнению, что через талергофское чистилище и горнило перешло не менее 20 тыс. русских галичан и буковинцев. Администрация Талергофа считала только живых, на умерших не обращала внимания, а число их, как выше сказано, было все-таки внушительным. В талергофский лагерь постоянно приходили новые партии, и с каждым движением русской армии их было все больше и больше. Не было в русском Прикарпатье села и семьи без потерпевших. Мало того! Не редким явлением в 1914-1915 гг. были массовые аресты целых селений. Кажется, что 30 тыс. будет неполной цифрой всех жертв в пределах одной Галицкой Руси. Украинские хитрецы и фальсификаторы истории пускают теперь в народ всякие блахманы, будто в Талергофе мучились "украинцы". Пусть и украинцы, но украинцы толка Зубрицкого, Наумовича, Гоголя, которые прикарпатскую Русь, Волынь, Подолье и Украину считали частями Русской Земли. Горсточка "самостийный" украинцев, которые в военном замешательстве, по ошибке или по доносам своих личных противников попали в Талергоф, очень скоро, благодаря украинской комиссии в Граце во главе с доктором И.Ганкевичем, получила свободу. В бредни украинских подлогов никто не поверит, ибо как могли в Талергофе томиться украинцы за украинскую идею, когда Австрия и Германия создавали самостийну Украину? Будущий историк Прикарпатской Руси соберет все ее слезы и, как жемчужины, нанижет на терновый венец ее мученичества. Равно же он вынесет свой справедливый приговор. Сегодня еще не пора, но большинство галицкой общественности понимает, что партийная слепота в одном и том же народе создает страшную вражду, плоды которой низводят человека на степень бесчувственного животного: донос, клевета, кривая присяга, издевательство становятся его насущным и повседневным хлебом: ни мать, ни отец, ни брат, ни сестра, ни сосед, ни приятель не имеют для него значения, ибо его месть и злоба не знают границ. Во время войны много, очень много таких извергов вышло из галицкого народа; и этот прискорбный факт - больнее всех ран. Свихнутые единицы из евреев, немцев и поляков нас не удивляют, но как же печально, что в галицко-русском народе австрийский сервилизм и дух рабства толкнул брата на брата. Из бесконечного числа известных и неизвестных доносителей и провокаторов первое место заняли в силу своей профессии жандармы. Самыми свирепыми были (следует перечисление десятка имен и "подвигов" наиболее отличившихся украинцев-жандармов или, как назвали бы их в более поздние времена, полицаев. К примеру, комендант Процев из Речицы Рава-Русского уезда арестовал русских крестьян и всех священников в околице; и т.д. - К.Ф.). Совместно с жандармами шли в ногу сельские старосты, начальники и их писари (следует перечисление. - К. Ф.). Читатель отдает себе отчет в том, что жандармы, начальники волостей и писари делали каинову работу в силу своих обязанностей, чтобы заслужить себе благоволение, милость, похвалу от своих высших властей. Поэтому можно до некоторой степени простить им провинение, но каинова работа галицко-украинской интеллигенции достойна самого острого публичного осуждения. Между доносчиками-учителями были отвратительные типы (следует перечисление. - Ред.). В документальной части Талергофского Альманаха (вып.1) находим характерный донос плац-коменданту во Львове, в котором доносчик, Алоизий Божиковский, пишет между прочим следующее: "Питая безграничную симпатию к австрийским вооруженным силам, обращаю внимание высокого плац-комендантства на каноников-москвофилов львовского компрометирующего материала. Фамилии этих священников: о.Билецки, о.Пакиж, о.А.Бачинский, о.Д.Дорожинский - известны российской охране, с которой они вели переписку до последнего момента"... Рекорд и наибольший успех, достигнутый в состязаниях доносительства, стяжали горе-политики: доктор Кость Левицкий, председатель парламентского клуба, львовский адвокат, свидетель на венских процессах, автор многоч исленных устных и письменных доносов, и Николай Василько, австрийский барон, глава буковинского украинского парламентского клуба, бывший грозою на Буковине еще накануне войны. Доносами были заполнены все газеты украинских партий и в Галичине, и в Буковине, особенно "Дiло" и "Свобода" занимались этим неморальным ремеслом и были информаторами австрийской полиции и военных штабов. Пропасть явных и анонимных доносов сыпалась, и на основании этих заведомо ложных писем падали жертвою совсем неповинные русины не только со стороны немцев и мадьяр, но и от рук своих земляков. Так украинские "сiчовики" набросились в Лавочном в Карпатах с прикладами и штыками на транспорт арестованных, чтобы переколотить ненавистных им "кацапов", хотя там не было ни одного великоросса, а все были галичане, такие же, как и "сiчовики". К сожалению, эти стрелки, прославляемые украинскими газетами как народные герои, избивали родной народ до крови, отдавали его на истребление немцам, сами делали самосуд над родными. Когда "сiчовики" конвоировали арестантов на вокзал, то бесились до такой степени, что 17 крестьян и священников пали на мостовую и их отнесли в больницу. "Сiчовики" добровольно врывались в тюрьмы; в с.Гнилои Турчанского уезда самовольно производили аресты, гоняли людей и подвергали их разного рода шиканам и хулиганству. Вместо того, чтобы взять в защиту своих братьев перед сборищем лютой толпы, они сами пособляли врагам Руси и, конечно, Украины нести раны и смерть родным братьям. Можно ли это назвать патриотизмом? Здоровое ли это явление - хотя бы "сiчова" псня, записанная крестьянином с.Кутище Бродовского уезда П.Олейником: Украiнцi пють, гуляють, А кацапи вже конають. Украiнцi пють на гофi, А кацапи в Талергофi. Де стоiть стовп з телефона, Висить кацап замiсть дзвона. Уста очi побiлiли, Зуби в кровi закипiли,Шнури шию переiли. Это смакование братской крови вызывает отвращение от таких "героев". К сожалению, еще и теперь их полно на нашей убогой людьми земле. еще и теперь пугают и угрожают Талергофом и кровавой расправой. В 32 номере "Нового часа" (Львов, 11.02.34 г.) какой-то кандидат в палачи кличет: "Нашi недобитки "русских" заворушилися, i саме на це треба звернути увагу i цього не легковажити, але з корнем виполювати хабуззя, яке тiлькт завдяки нашiй добродушности все-таки до тепер не щезло". Наконец, спросим: за что шли на муки в Телергоф русины Прикарпатья? Все славяне, жители Австро-Венгрии предчувствовали ее распад. В предсмертной агонии ее правители, все ее власти становились без меры лютыми и всю свою злость изливали на славян. До некоторой степени этот поступок разлагавшегося организма оправдан, хотя был насквозь ненормальным и неморальным. Разбитая военным параличом Австро-Венгрия хотела, чтобы хорват был врагом серба, чтобы словак ненавидел чеха, чтобы поляк наступал на русина, чтобы русин отказался от Руси. Однако какой нишей была бы душа, когда она отказалась бы по чужому приказу от имени, за которое пролито столько крови? Это означало бы, что такой народ скоро и легко пристал бы к господствующему народу и к каждому, кто его лишь достал бы под свою руку. Это означало бы процесс его дегенерации. К счастью, на удочку Австро-Венгрии пошла только часть галицко-русского народа. Более критические умы скоро убедились в том, что украинская пропаганда на Галицкой Руси - это чужая петля на ее шею. Они не поверили в обман, будто уже древний греческий историк знал Украину, будто Украина древнее Руси, будто Украина и Русь - одно и тоже. Они заглянули в летопись Нестора и ничего в ней не вычитали про Украину, зато узнали "откуда есть пошла земля Русская". Они внимательно прочли "Слово о полку Игореве" и не нашли в этом удивительном памятнике XII столетия ни одного слова про Украину, но нашли Русь от Карпат, от Галича до Дона и Волги, от Черного моря до Немана. Они должны были признать темной клеветой, будто князь Владимир Святославович , княжил на Украине, а не на Руси, будто князь Ярослав Владимирович собрал законы в «украинскую", а не в "Русскую правду". Перебирая памятник за памятником, они пришли к заключению, что аскет Иоанн Вишневский, писатель XVII столетия, обращал свои высокоидейные послания к Руси и защищал славяно-русский язык, который ярые украинцы совсем отбрасывают. Что Зубрицкий, "русская троица" - Вагилевич, Шашкевич и Головацкий, Дедицкий, Гушалевич, Шараневич, Наумович, Залозецкий, Хиляк, Мышковский, Мончаловский, полянский, Яворский, Свистун, Вергун, Марков, Глушкевич, Бендасюк и много дургих галицких историков и писателей завещали своим потомкам Русь как наибольшее сокровище. Защитники Руси нашли самую сильную опору в массах галицкого народа. Крестьянину трудно было сразу перекреститься с русина на украинца, ему тяжело потоптать то, что было для него святым и дорогим. еще тяжелее было ему понять, почему украинские профессора как-то туманно, хитро и облудно меняют Русь на Украину и путают одно имя с другим. Всем своим существом и инстинктом народ осознал, что творится неправда, фальшь, измена, тем более, что предводители украинской затеи явно и открыто перешли на сторону немецкого и мадьярского террора в злые дни войны. Для народных масс непонятна была проповедь звериной ненависти к "Москалям", т.е. великороссам. Верной интуицией, непосредственным восприятием угадывали и чувствовали родство с ними, как и с белорусами, считая их самыми близкими племенами своей малорусской народности. Чем сильнее был напор на Русь, тем упорнее становилась ее защита на Карпатах. За Русь на виселицы, на расстрелы, на издевательства и муки в Терезине, Талергофе, Вене и других вязницах и концлагерях Астро-Венгрии шли тысячи за тысячами и страдали, и умирали за русскую веру своих предков, за русскую церковь, за русскую икону, за русское слово, за русскую песню, за русскую душу, за русское сердце, за русскую волю, за русскую землю, за русскую честь и совесть". Три геноцида XX века - австрийский, нацистский, большевистский были развязаны во имя "великих" идей, абсолютно ложных. Одна из этих идей - украинское " самостийничество", украинский сепаратизм, по выражению известного карпато-русского священника Петра Коханика является "великой ложью XX столетия". Названия "Талергоф", "Освенцим", "ГУЛАГ" являются знаковыми, и "австро-мазепинцев" еще ждет свой Нюрнберг.

Уместно закончить эту главу словами узника Телергофа Николая Марко: "Жутко и больно вспоминать о том тяжелом периоде близкой нам еще истории нашего народа, когда родной брат, вышедший из одних бытовых и этнографических условий, без содрогания души становился не только всецело на стороне физических мучителей своего народа, но даже больше - настаивал на них. Прикарпатские "украинцы" были одними из главных виновников нашей народной мартирологии"( Талергофский альманах, Львов,1924). Параллели очевидны Параллели очевидны. Просто изменилась географическая линия. Сначала русское самосознание было подавлено в Галиции. Оно подавлялось в несколько этапов- сначала политико-идеологический процесс, «оранжевая революция». Затем- политические процессы над русофилами. Затем - геноцид, полномасштабный религиозно-политический террор. Таким образом, исконное Православие и русское самосознание в Галицкой Руси было истреблено, да так, что если сейчас ВЫ скажете, что сто тридцать лет назад Львов был столицей москвофильского движения, на вас посмотрят , как на сумасшедшего. А ведь было именно так. Галиция была превращена в «украинский Пьемонт», пладцарм для дальнейшего разгрома Православия и России. «Украинский мазепинский проект» подхватили большевики, с его помощью они уничтожали «реакционных церковников» и «белогвардейское сопротивление» и нацисты, создавшие ОУН-УПА. Но общерусское самосознание было слишком сильным, и граница разделения на «Киевскую Русь» и «банденрию» проходила через Збруч. Но за тринадцать лет оголтелой «незалежной» пропаганды линия разделения продвинулась на Восток и Киев, «матерь город русских», в результате «оранжевой революции» стал Львовом. Осталось только завершить трансформацию национального самосознания киевлян и жителей исторической Малороссии ( ныне- центральной Украины) через разгром канонического Православия и подавления «русофильских недобитков». Разгром канонического Православия будет происходить в несколько этапов. Сначала будет реализована мечта Шептицкого -униатский патриархат в Киеве. Лидер украинской греко-католической церкви Любомир Гузар заявил, что на Рождество 2005 года он будет служить в Киеве. Затем, как ступень к унии, при помощи отступнического Константинопольского Патриархата будет создана «Украинская поместная церковь», которая будет криптокатолической. Е костяком станет «Украинская православная церковь» в США юрисдикции Константинопольского патриархата, идеолог которой архиепископ Всеволод (Майданский) считает униатов «преемниками киевской церкви» . Как ныне Галиция, вся униатская Украина станет антипрравославным антирусским «Пьемонтом». Таким образом, линия сопротивления Православной славянской цивилизации проходит на Юго-Востоке Украины. Никаких иллюзий питать не стоит- процесс над Валерием Кауровым- это начало нового Талергофа, геноцида Новороссии, Таврии и Донбасса. Не понимать и не видеть это может только слепой. Никакого гуманизма не будет -посмотрите на геноцид Православия в Косово, который произошел у нас на глазах. Чтобы это остановить, надо действовать всеми возможными мерами.

Кирилл Фролов,

зав. отделом Украины Института Стран СНГ, Пресс-секретарь Союза Православных Граждан

Недостаточно прав для комментирования