Полноценный санитарный кордон вокруг наших границ не может быть сформирован, пока существуют непризнанные государства (НПГ) — Приднестровье, Абхазия и Южная Осетия. В силу своего географического положения они разрывают антироссийский пояс Грузия-Украина-Молдавия. Новая политическая реальность диктует России необходимость закрепиться на этих рубежах, что было бы адекватной реакцией на воссоздание блока ГУУАМ и усиление роли Запада на всем постсоветском пространстве.
Миротворческая оккупация
Для США и ЕС отношения между бывшими советскими республиками и их бывшими же автономиями вряд ли были бы интересны, если бы не устойчивая пророссийская ориентация последних. Удушение НПГ — часть стратегии Запада по минимизации влияния России в регионе. И планы в этом направлении просматриваются вполне отчетливо.
Вряд ли в ближайшем будущем дело дойдет до прямой военной интервенции. События лета 2004 года в Южной Осетии показали, что "маленькой победоносной войны" не будет. Попытки силового подавления "сепаратистов" приведут только к затяжным боевым действиям и кровопролитию с обеих сторон. Поэтому сегодня взят курс на экономическую блокаду НПГ и мелкие вооруженные провокации, главная цель которых заключается в дискредитации российских миротворцев и последующей замене их на международный контингент. Это будет первой стадией оккупации. Вслед за "голубыми касками" подтянутся военные и гражданские чиновники из бывших метрополий и начнут устанавливать свою власть под присмотром натовских солдат.
Однако НПГ сдаваться без боя не собираются. Они создают собственный союз с целью координации усилий по отстаиванию независимости и интеграции с Россией. Уже объявлено о проведении в апреле в Сухуми саммита "непризнанных". Их лидеры прекрасно понимают, к каким последствиям приведет введение в зоны конфликтов международных сил, и прямо заявляют, что не собираются подчиняться подобным планам.
Президент Абхазии Сергей Багапш: "На свою территорию никакие другие миротворческие силы, кроме российских, мы пускать не будем. А если сложится так, что уйдут российские миротворцы, мы сами там будем стоять на этих позициях. Но это будет означать обострение".
Министр безопасности Приднестровья Владимир Антюфеев: "Наш народ и руководство республики будет расценивать попытку введения интернационального контингента как агрессию со всеми вытекающими последствиями. Если Западу нужна горячая точка, он ее здесь получит".
Население непризнанных республик видит в российских военных единственную гарантию собственной безопасности. Но именно их присутствие, способное сорвать планы по "миротворческой оккупации" НПГ, не устраивает противоположную сторону. Поэтому раз за разом проваливаются планы мирного урегулирования. Год назад идею создания "асимметричной федерации" с Приднестровьем благополучно похоронили власти Молдавии, причем главным камнем преткновение стал именно вопрос о российских военных в ПМР.
В последние дни появилась информация о том, что лидеры Абхазии и Южной Осетии готовы выступить с новыми предложениями по урегулированию конфликтов. Речь идет о создании конфедерации с Грузией по образцу союза "Сербия-Черногория". Но одновременно Багапш предлагает разместить в Гудауте российско-абхазский антитеррористический центр и приглашает перевести из Грузии в Абхазию российские военные базы. А это явно идет в разрез с интересами Саакашвили и его западных покровителей.
Признание: плюсы и минусы
В конце концов, в вопросе со статусом НПГ должна быть поставлена точка. Если Грузия отвергнет план создания конфедерации, как это раньше сделала Молдавия, Россия получит полное право решить проблему иным путем — признать Приднестровье, Абхазию и Южную Осетию независимыми государствами, а затем принять их в состав РФ.
Вряд ли российские власти сегодня к этому готовы. Москва, с одной стороны, пытается вести в НПГ свою игру (причем неудачно, как показали выборы в Абхазии), с другой стороны — не ставит под сомнение принцип мифической "территориальной целостности" Грузии и Молдавии. Показателем этой неопределенной позиции стало голосование в Думе по законопроекту фракции "Родина" "О порядке принятия в РФ и образования в ее составе нового субъекта РФ", который предполагал упрощенную процедуру присоединения бывших союзных и автономных республик к России. Законопроект поддержал лишь 91 депутат при 300 необходимых голосов. "Медвежье" большинство от голосования воздержалось. Проголосовать "против" как-то неудобно, а поддержать — испугались. А, собственно, чего боится Дума? Убедительных аргументов против принятия закона мы так и не услышали.
Ссылки на принцип нерушимости границ не выдерживают никакой критики. Есть ведь еще и другой тезис: "разделенный народ имеет право на воссоединение". Почему международное сообщество приветствовало объединение двух Германий и ждет слияния двух Корей, а вот две Осетии соединиться не могут?
Далее. В мире постоянно возникают новые страны, которые рано или поздно признаются на официальном уровне. Так, совсем недавно в ООН был принят Восточный Тимор, ранее являвшийся частью Индонезии и долго боровшийся за независимость. Чем Приднестровье, Абхазия и Южная Осетия хуже Восточного Тимора? Их государственность прошла долгий путь становления. Решение о выходе из состава Грузии и Молдавии принималось большинством населения, выразившим свою волю на референдумах. В ходе военных конфликтов НПГ отстояли свою независимость. Наконец, они прошли испытание временем — 15 лет существования в условиях силового и экономического давления извне. Очевидно, НПГ имеют право на международное признание. Другое дело, что на Западе это считают политически нецелесообразным. А мы-то почему должны следовать пораженческой логике?
Что произойдет, если Россия сделает этот шаг? Ухудшатся отношения с Грузией и Молдавией? Они и так хуже некуда, а страны эти последовательно проводят антироссийскую политику. Ну, сожгут еще раз в Кишиневе и Тбилиси российские флаги. Повозмущается клоун Саакашвили на трибуне совета Европы. Выступят с осуждением наших действий ЕС и Госдеп США. И все. Понятно, что ни на введение санкций, ни тем более на вооруженный конфликт, никто не пойдет. Не стал же Запад воевать с Арменией, фактически присоединившей к своей территории Нагорный Карабах?
Зато стратегические выгоды подобного решения очевидны. Во-первых, признание НПГ будет означать преодоление пораженческого курса внешней политики последних 15 лет. Это будет достойный ответ на воссоздание ГУУАМа. Во-вторых, Россия восстановит свой престиж в глазах населения стран СНГ и вновь станет центром интеграции постсоветского пространства. Наконец, в-третьих, будет разорван санитарный кордон вокруг российских границ. В условиях, когда "оранжевая" Украина вместе с "коммунистической" Молдавией спешат влиться в ЕС и НАТО, Приднестровье приобретает действительно стратегическое значение, особенно учитывая наличие в Тирасполе военного аэродрома. ПМР — наш ключ к Балканам, западному Причерноморью и всей Юго-Восточной Европе. Абхазия и Южная Осетия играют такую же роль для Кавказского региона.
От признания — к воссоединению
После признания НПГ со стороны России с каждым из них может быть проведены отдельные переговоры об условиях вхождения в состав РФ. Известно, что Южная Осетия желает составить один субъект федерации с Осетией Северной. И единая Осетия должна появиться на карте России.
Абхазия претендует на ассоциированные отношения с Российской Федерации (общая валюта, внешняя политика, оборона, таможня) при сохранении статуса независимой республики. Почему бы не дать ей такую возможность?
Приднестровье в силу оторванности от границ РФ — особо сложный случай. Вероятно, вопрос о статусе этой республики придется решать с участием Украины, которую можно будет привлечь планом создания свободной экономической зоны для совместной деятельности на территории ПМР российского и украинского бизнеса.
В условиях рассыпания СНГ необходимы новые формы организации постсоветского пространства, и здесь нужны самые неожиданные и смелые шаги. Если нынешняя властная элита на них неспособна, значит, она должна уйти и уступить место тем, кто готов отстаивать национальные интересы России и отвечать на вызовы времени, встающие перед нашей страной.
