«Я решила назваться Варей»
Не нужно предполагать, что с уходом советских войск жизнь в Киеве остановилась. Да, многие здания лежали в руинах, бомбёжками и отступающими войсками были разрушены мосты, водопровод и прочие коммуникации, разграблены продовольственные магазины и склады. Но жизнь продолжалась. Например, в первые же дни возобновили работу детские сады и школы. Потом заработали оперный театр и кинотеатры. Правда, показывали они совсем уж другие фильмы. Со временем стали действовать коммунальные службы, магазины, функционировал Галицкий рынок (называвшийся в народе Еврейским базаром), располагавшийся на нынешней площади Победы.
Тем не менее, оккупация Киева у подавляющего большинства населения ассоциируется с массовыми расстрелами в Бабьем Яре, начавшимися 29 сентября. Но первыми жертвами Айнзацгруппы «С» и помогавшего ей Буковинского куреня ОУН стали отнюдь не евреи: за два дня до их расстрела на дне Бабьего Яра нашли покой 752 пациента психиатрической больницы им. Павлова.
Как вспоминала покойная киевлянка Людмила Дмитриевна (её дети живут в Киеве и просили не упоминать их фамилию) немцы и ОУНовцы выявляли еврейских детей даже по детским садам, расспрашивая как их имена. «Я слышала, как немцы повторяли «Jude, Jude», и подумала, что они ищут меня. Я тогда ещё не умела выговаривать «л» и решила, что если спросят, то назовусь Варей, чтобы моё имя не прозвучало как Юда».
10-летнего Сашу Стахурского немцы поймали на улице. Спросили фамилию, и немецкий офицер тут же констатировал: Jude! Никаких объяснений он не понимал. Мальчишку впихнули в колонну евреев, идущих к Бабьему Яру. Спас паренька пожилой конвоир, видимо, в отличие от командира, понимавший по-русски, незаметно столкнув его в придорожные кусты. «Я в этих кустах пролежал до ночи, боясь пошевелиться. А ночью ползком прокрался домой. Расстрелы продолжались фактически до освобождения города в 1943 году. От нашего дома хорошо были слышны пулемётные очереди, раздававшиеся вскоре после прохождения очередной колонны к Бабьему Яру. Я лично видел, как туда провели матросов речной флотилии, памятник которым сейчас стоит на Почтовой площади», вспоминает Александр Степанович Стахурский.
Расстрельный лес
Уничтожались не только евреи, но и военнопленные, и заложники из числа горожан. Для их временного содержания в Киеве действовало несколько концентрационных лагерей, самый известный из которых - Сырецкий. Пленных из Дарницкого лагеря расстреливали в Быковнянском лесу. Там, где сегодня находится мемориал жертв политических репрессий. Туда же, по воспоминаниям местных жителей, уводили на расстрел людей из двух броварских лагерей.
Вообще Киев и его окрестности были местом ужасающей по количеству жертв трагедии. По данным Киевского Совета ветеранов, в живых остался только каждый четвёртый горожанин, оказавшийся в оккупации. Но кроме горожан в немецкий плен под Киевом попало более 650 тысяч советских солдат. Повернувшие от Смоленска танки Гудериана отрезали эти войска, образовав так называемый «Бориспольский котёл». От попавших в плен немедленно отделялись евреи, комиссары и командиры, значительная часть которых также нашла свою смерть в Быковнянском лесу. Участь остальных тоже была не намного легче.
Вспоминает бывшая учительница Ольга Фёдоровна, проведшая детство в Гоголеве Броварского района: «У нас в селе тоже был концлагерь. Многие в нём умерли от голода. Моя бабушка варила ведро картошки и отправляла нас, детей, перебрасывать эту картошку через колючую проволоку пленным. Сама она пойти не могла: во взрослых охрана всегда стреляла, а детей, чаще всего, просто отгоняли выстрелами в воздух». Сколько советских солдат погибло в лагерях Киевщины, не знает никто, где их могилы - тоже. Впрочем, у многих даже могил не было. Например, на месте одного броварского лагеря образовалось озеро, и городские старожилы вспоминают, как мальчишками вылавливали с его дна человеческие черепа.
Миф о «матче смерти»
Оккупация Киева породила немало мифов. Один из них стал основой для художественного фильма «Третий тайм» о матче киевской команды «Динамо» с командой Люфтваффе, после победы над которой «динамовцы» были расстреляны. На самом же деле в состав команды «Старт» киевского хлебозавода №1 входило всего три игрока предвоенного «Динамо». Команда провела не один, а десять матчей, оставаясь непобеждённой. Особое бешенство этот факт вызвал у их соперников, команды «Рух», сформированной украинскими националистами. Именно после очередного разгромного, со счётом 8:0, поражения «Руха» в гестапо пришёл донос бывшего чемпиона Украины по плаванию Георгия Вячкиса (впоследствии - кавалера «Железного креста») о том, что все игроки «Старта» являются сотрудниками НКВД, засланными в Киев для шпионской деятельности.
Не все футболисты были арестованы, не было и целенаправленного расстрела. Люди гибли в концлагере по самым различным причинам: при побеге, за удар лопатой собаки коменданта лагеря, за стычку с охранником, в наказание провинившейся бригаде. Части «стартовцев» удалось бежать, один был угнан на работы в Геманию, а трое и вовсе оказались тайными агентами немецкой полиции, за что были репрессированы после войны.
«К штыку приравняли перо»
Другой миф - о героической борьбе с немцами ОУНовцев, за что часть из них, включая поэтессу Елену Телигу, были расстреляны в Бабьем Яре.
После раскола ОУН на фракции А.Мельника и С.Бандеры между бывшими соратниками началась настоящая война на уничтожение. Особенно рьяно отстреливали соперников «бандеровцы». Наряду с фактом хищения С.Бандерой 2 млн. рейхсмарок, выделенных немцами на содержание организации, именно это (а вовсе не «Акт 30 июня») послужило поводом для ареста «провидныка». Кроме оружия, обе стороны активно использовали доносы. Так, по доносу «мельниковцев» в концлагерях оказались два брата С.Бандеры. А доносы «бандеровцев» послужили поводом для ареста редколлегии прогитлеровской газеты «Новое украинское слово», издававшейся фракцией А.Мельника.
О безосновательности утверждений о какой-либо антинемецкой деятельности ОУН(м) говорят не только тексты «Нового украинского слова», восхваляющие Гитлера и нацизм, но и сама политическая платформа фракции А.Мельника. Глава фракции, агент абвера «Консул-2», провозглашал полное и безоговорочное следование украинских националистов указаниям «вождя германской нации». В отличие от главы второй фракции, агента абвера по кличке «Серый», считавшего, что следовать за «вождём германской нации» необходимо лишь до тех пор, пока не появится шанс захватит власть в свои руки.
Сам же конфликт, стоивший жизни Е.Телиге, разгорелся из-за борьбы за влияние в газете. Руководством газеты, придерживающимся «мельниковских» взглядов, в декабре 1941 был изгнан ряд сотрудников, близких по убеждениям к «бандеровцам». К названию издания «Украинское слово» добавили приставку «Новое», но уже в начале февраля «победившая сторона конфликта» оказалась в лагере, а потом и на дне Бабьего Яра.
Нужно помнить
Любая экстремальная ситуация мгновенно обнажает внутреннюю суть людей. Кто-то, рискуя попасть под автоматную очередь, бросает голодным картошку. Кто-то доносами отправляет товарищей на смерть ради собственных карьерных подвижек. А более 700 дней оккупации Киева были не просто экстремальными. «Вы себе представить не можете такого кошмара! И этот кошмар - каждый день!» -вспоминает об оккупации города А.С.Стахурский.
Пережившие такое помнят об этом всю жизнь. Жаль, что их память не передаётся по наследству.
Из архива редакции:
К нашему читателю! С сегодняшнего дня украинская газета будет выходить в новом виде, под названием «Новое украинское слово». Крайние националисты, совместно с большевистски настроенными элементами сделали попытку превратить национально-украинскую газету в информационный орган для своих изменнических целей. Все предостережения немецких гражданских властей относительно того, что газета должна быть нейтральной и служить лишь на пользу украинскому народу, не были приняты во внимание. Была сделана попытка подорвать доверие, существующее между нашими немецкими освободителями и украинским народом. Было произведено очищение редакции от изменнических элементов.
Газета «Новое украинское слово», где работала Е.Телига, 14 декабря 1941 г.
